Короче, эксперименты с магией, я думаю, необходимо отложить до удалённого светлого будущего. А сейчас надо непосредственно заняться нашими гостями, просто не верится, что это простые окруженцы. За это говорит наличие рации и самое главное излишне большой запас взрывчатки и средств взрывания в вещмешках, это просто подумать страшно — десять килограмм тола на двоих, пять детонаторов в пенале и целых восемь метров огнепроводного шнура — явно многовато для простых солдат, да и не будут простые солдаты взрывчатку из окружения тащить.
Вопросы капитана, как раз очнувшегося после сеанса маготерапии, навели меня на замечательную мысль, что эти братцы акробаты явно являются остатком диверсионного отряда, закинутого в тыл противника для разрушения его транспортной инфраструктуры. Таким образом, я вижу перед собой свою идею об организации малых террор групп, только непосредственно в исполнении государства. И если бы не мои идиотские действия, вызвавшие многократное усиление бдительности на участке охраны этого железнодорожного моста, то не исключено, что уже вчера ночью он бы красиво взлетел на воздух, организовав тем самым дополнительные проблемы немецко-фашистским захватчикам. Ну, со мной всегда так — хотел как лучше — получилось как всегда.
Ну уж если я виноват значит нужно мне и исправлять получившуюся ситуацию.
— Кхапитан, не нервничай. Времени многхо не прошло. А мост я бы и сам взорхвал, но у нас взрывчаткхи только пару гхоблов взорхвать хватит, да и то без гхарантии.
Медленно распрямившись, я придвинулся к раненому, я с тревогой спросил старшину:
— Валерий Сергхеевич, какх там раны — затянулись?
Старшина в ответ показал на перевязанного, как мумия капитана и охарактеризовал его состояние:
— Ну, вроде кровить перестали, да и вид теперь более радостный, даже порозовел слегка. А ведь когда нашли — был белый, как смерть. Только командир, как отойдёшь ещё-б разок его пролечить бы. Вот Олег уже на ногах нормально стоит.
— Старшина ну ты сравнил — скхолько дырокх в кхапитане и скхолько в этом молодом хумансе. Я после лечения кхапитана, сам чуть кх Ллос не отправился.
Слушая нашу беседу, капитан начал беспокоится и принялся нас странно рассматривать, периодически кидая вопросительные взгляды на своего подчинённого. В ответ Олег разразился целой тирадой, исходя из которой, я понял, что пока я валялся в отключке, они тут со старшиной успели довольно плотно побеседовать. Благодаря своим чувствительным ушам, я довольно хорошо слышал его сбивчивый тихий шёпот, которым он пытался донести до своего начальства текущую обстановку.
— Товарищ капитан — это окруженцы. По лесам тут партизанят. За главного вот этот в балахоне с капюшоном на голове. Лица не видел, разговаривает с акцентом. Зовут как то странно — Ссешес и фамилия вообще ни на что не похожа — Рилинтар. Он нас и вылечил, меня вот в грудь задело и в руку, так всё минуты за три затянулось. А с вами он полностью не справился — свалился, его даже судороги бить начали. Наверно это шаман из якутов, ну не знаю чем ещё можно такое быстрое излечение объяснить. Вот посмотрите, что от моих ранений осталось.
Олег распахнул ворот гимнастёрки и обнажил правое плечо, на котором виднелся примерно пяти сантиметровый бугристый, розовый шрам. Подождав пока капитан налюбуется на результаты лечения, я неслышно подошёл к его беспомощному телу, кстати, лежащему на моей родной пенке, уселся в позу лотоса и, откинув капюшон, произнёс:
— Задавай вопросы кхапитан. Не скхажу, что смогу полностью на них ответить, но постараюсь…
Выражение лица капитана явно показывало, что версия о якутском шамане только что отправилась на дно и на горизонте ярко зажглась версия шамана африканского. Но капитан явно мужик твёрдый, судя по тому, как он держится и задаёт вопросы, несмотря на то, что сам дышит через раз и задыхается
— Ссешес — правильно?… Ты случайно не из коминтерновских?…Из Африки небось на учёбу приехал?
Процесс первого знакомства с капитаном НКВД, требовал не только железобетонной легенды, но и стальных нервов в моём исполнении — ибо от этого зависела вся моя дальнейшая жизнь на территории СССР. Поэтому, немного успокоившись, я решил озвучить проработанную мной, в свободное время, легенду появления в этом мире. В подсознании яркой лампочкой горела мысль, что если не прокатит забить баки, придётся всех вырезать по быстрому и придумывать легенду получше — для следующей группы окруженцев.
— А, считай что хочешь. Достало объяснять — кхто я.
В глазах капитана мелькнуло плохо скрываемое любопытство и пока он не принялся обвинять меня во всех смертных грехах я продолжил свою мысль:
— Это ты, кхапитан, сам уже придумывай. Дроу я. В ваш мир случайно попал. Ребятам я подробно не рассказывал, а вот тебе, как представителю командного состава, вижу, придётся поподробнее.
Выражение лица капитана немного поменялось и чуть поморщившись он спросил:
— В Испании наверно воевал?…А тут что делаешь?… — От напряжения на его лице выступили крупные капли пота.
Широко улыбнувшись и показав, таким образом, клыки — чем привёл капитана ещё в большее недоумение, я чуть наклонил голову влево и, проведя кончиком когтя указательного пальца по подбородку, ответил:
- Я даже не догадываюсь, что такое Испания, а попал сюда следующим образом. — Кхоманда из пяти разведчиков со мною во главе, по приказу матроны дома Rilint'tar выдвинулась для захвата эльфийского поста в долине теней. По мнению штаба, на этом посту находилось не менее четырёх боевых магов и взвода охраны, была вероятность осуществления магической поддержки главного удара объединённых эльфийских сил в направлении входа в Подземье. Приказ матроны звучал следующим образом — скрытно выдвинутся в расположение противника — нейтрализовать охрану и вывести из строя магов, желателен захват пленного, по возможности. По окончании операции произвести отступление с помощью одноразового амулета телепортации. Резервный путь эвакуации — восточный вход в Подземье.