— Восемнадцать?
— Чуть больше, дорогая, так что я все уже поняла, просто волнуюсь. Ты же моя подруга. А Кайлар Рош кажется мне… ненадежным.
— Эли, — я откинулась на подушку и закрыла глаза. — Слушай, ты зря волнуешься, я тебя уверяю. Я со всем разберусь, когда…
Веки были такими тяжелыми, а сон затягивал словно трясина…
— Я разберусь, когда высплюсь…
Глава 11
На следующий день я взяла себе выходной. Предупредила Вайса, что мне нужен отдых, и осталась в комнате изучать взятые в изумрудной пещере образцы. Достала книгу для записей, необходимые инструменты, перчатки и удобно устроилась за большим столом возле окна. Несмотря на яркий дневной свет, как всегда зажгла дополнительно магический, чтобы видеть каждую клеточку исследуемого материала. Поместила огненный шар слева, чуть выше головы, чтобы не перекрывать его рукой.
Я всегда любила быть одна, в тишине, сосредоточиться на работе, и чтобы никто меня не трогал. Это помогало думать, а мне уже нужно было наконец-то разобраться с бардаком в голове. Что сказать Касперу, чтобы не обозлить, но и не обнадежить? Хочу ли я знать все, что скрывается за этой экспедицией? И что делать со странными, сильными словно ураган, и одновременно хрупкими чувствами к Кайлару? Я, кажется, его совсем не знаю или, наоборот, мы давно знакомы? Во всяком случае, когда он находится рядом, мне чудится, что мы связаны глубже, чем можно заметить взглядом. Будто объятия с ним — это что-то естественное, голубые глаза, загорелое лицо так близко к моему — что-то родное, привычное. Не бывает так после нескольких недель знакомства.
Если бы все решалось одним днем одиночества, то к вечеру у меня бы были готовы ответы на эти вопросы. Только вот когда в дверь постучали, и я, подняв голову от стола, поняла, что уже стемнело, ясности не прибавилось. Пожалуй, только в вопросе с тайной стороной экспедиции.
Сняла перчатки и аккуратно поднялась из-за стола, стараясь не задеть образцы. Не удивилась, когда за дверью обнаружила Кайлара. Не удивилась и обрадовалась. Широкая улыбка, золотистая щетина, чуть светлее самой кожи, такие же золотистые, немного отросшие волосы, расстегнутая у ворота рубашка, открывающая ровно столько, чтобы все рабочие мысли вылетели из головы, вытесненные желанием прикоснуться к стоящему передо мной мужчине.
— Соскучилась? — он шагнул в комнату и закрыл дверь.
Я отступила и пожала плечами, не зная, что ответить. Неужели я еще могу смущаться? И я ли это вообще?
— А я соскучился. Весь день думал, что не буду сдерживаться и ждать твоей инициативы — просто сграбастаю и не отпущу.
Мои губы непроизвольно растянулись от уха до уха.
— То есть до этого момента ты сдерживался?
Он снова шагнул ко мне, наклонился, и, согревая кожу дыханием, шепнул в самое ухо:
— Конечно. И дальше буду, это была шутка.
Его пальцы прошлись по моим рукам, от запястья до плеча, нос шумно вдохнул воздух возле моей шеи.
— Или нет…
— Тренируешь выдержку?
— Жду, когда ты растаешь, снежинка.
Он не тянул меня на себя, даже не взял за руку, просто прижался так плотно, как только можно, и я не хотела отодвигаться. Мне нравилось, что грудью и животом я чувствую даже через свою и его рубаху жар, рельеф мышц и глухие удары сердца.
Внезапно воздух в комнате завибрировал от напряжения, и мы отскочили друг от друга, оба понимая, что это портал.
— Вильма! — даже из сотен тысяч похожих друг на друга голосов я узнала бы голос брата.
Только он должен быть в курсе, что в Люмтвере запрещено открывать порталы.
— Барт? — голос дрогнул от напряжения.
Зачем я спрашиваю? Будто не доверяю собственным глазам.
— Что у тебя тут, к чертям, происходит? — он решительно шагнул в комнату и закрыл портал. — На свадьбу не приедешь! Высылаешь мне кусок дра…
Его гневный взгляд наткнулся на Кайлара, глаза подозрительно сузились.
— Нам нужно поговорить наедине. У меня немного времени, я даже Вивьен не сообщил — сорвался к тебе.
Эмм…
— А что собственно тебя так взволновало? Не обязательно было… Есть же письма… В Люмтвере порталы запрещены, и… не очень хорошо появляться так… резко… без предупреждения.
Хоть я не смотрела при этом на Кайлара, Барт, кажется, все понял. Взгляд, застопорившийся на следопыте, стал жестче.
— Кайлар Рош, — Кай протянул руку для рукопожатия.
— Бартамиан Страгон.
Когда две мужские ладони встретились с глухим хлопком, я думала без жертв не обойдется, но это было просто крепкое рукопожатие. Очень крепкое.