— Спасибо. — Лешка попятился к дивану, больше всего боясь уронить ценный груз. То, что подарок упаковывали не мама с папой, и ежу было понятно. Может быть, мама и завернула бы подарок в кусок синего бархата, но только, если бы это был подарок для Президента Мирового сообщества, и то вряд ли. То, что он был очень ценным, похоже, ни у кого сомнений не вызвало. Об этом говорила не только упаковка, но и внушительный размер. Верхний сверток скрывал под пузырчатым пластиком нечто более простое и понятное, что цепкие Лешкины пальцы определили как обувь, а посему был отложен в сторону. Лешка успел развязать бант и развернуть ткань, которую мама сразу потянула к себе, якобы рассмотреть, а на самом деле припрятать, чтобы выяснить на досуге, не удастся ли из неё что-нибудь соорудить.
— А это вам. — Мама вздрогнула и выпустила из рук драгоценный кусок.
— Как интересно! — удивилась мама, лукаво поглядывая на мужа.
Игорь растерянно улыбнулся. Он уже успел заметить, что в огромной коробке, на которую ронял слюни сын, была дорогущая игровая приставка — предмет вот уже двухлетнего скулежа. Сын постоянно выискивал, в качестве примеров, новых знакомых и незнакомых мальчиков, являвшихся счастливыми обладателями этой замечательной вещи. Впрочем, скули не скули, а покупать «эту дрянь» никто не собирался. Доводы родителей могли звучать как угодно: что это вредно, что дети от этого тупеют, что надо купить более необходимые вещи, что он учится недостаточно хорошо и так далее. Да просто не было денег, вот и всё.
Сейчас Лешка тоже едва слышно поскуливал, только от радости. Он уже сообразил, что мама к этому подарку отношения не имеет, наверное, она покупала второй, и успел благодарно потереться макушкой о руку отца. Он уже собрался улепетнуть в свою комнату и как следует насмотреться на все детальки и проводки, плотно лежащие в белоснежных пенопластовых гнездах, но папа негромко посоветовал:
— И не думай даже.
Пришлось разворачивать второй сверток. В нем оказались кроссовки. Не просто кроссовки, а КРОССОВКИ! Элегантные, как торпедные катера, вкусно пахнущие и упакованные каждый в отдельный фирменный пакет. Купить такую обувь папа точно не мог, о маме нечего было и говорить. Вернее, это он о ней так думал раньше. Наверное, мамочка весь год на них деньги откладывала. И как не проговорилась, на маму это совсем не похоже! Лешка метнул на неё взгляд, готовый благодарно улыбнуться, и обнаружил, что мама с упоением шуршит тончайшей бумагой, откуда медленно вытягивалось нечто золотистое. Одно, затем второе. Мама осторожно расправила добычу в руках. Костюм из мягкого бежевого трикотажа с золотой искрой. В руках оказалась блуза, а на коленях лежали брюки. В упаковке отыскалась коробочка со сверкающей бижутерией, а на самом дне в прозрачном пакетике крохотная сумочка на длинной золотистой цепочке.
— Ты спятил, — мама подняла на мужа млеющий взгляд. — Размер-то хоть мой?
Игорь застыл в каком-то ступоре. Он уже не сомневался, что произошла дурацкая ошибка. Старый маразматик перепутал квартиры и явился к ним с чужими подарками. Как теперь выпутываться?
Мама перевела счастливые глаза на тётю Тоню. Тётя Тоня медленно отрывала зад от дивана, её просто приподнимало от восхищения. Но смотрела она совсем не на костюм. И руку протягивала не для того, чтобы пощупать ткань.
Нина глазам своим не поверила, когда та плюхнулась обратно, прижимая к груди сверток.
«Да, что, он, в самом деле, деньгами-то кидается»! — обозлилась она. Следующим награжденным оказался дядя Паша. Они с супругой переглянулись и одновременно принялись развязывать золотистые бумажные завитки лент.
Последним в списке получился дядя Андрей. Ему вручили плоскую небольшую коробку.
— Что вы там ещё придумали? — весело вопросил дядя, смущенно посмеиваясь. Он вытянул из коробки пластмассовый чемоданчик. — Придурки, — нежно проворковал он, открывая чемоданчик с видом счастливого искателя сокровищ. — Вы оба придурки!
Мама вытаращилась на ноутбук и в отношении одного из придурков была с ним полностью согласна.
— Ах! — выразила общее мнение Антонина Николаевна.
— Ни фига себе! — поддержал ее муж.
Мама Нина повернула к ней несчастное лицо и оторопела: да что же это такое!