Дед Мороз сердито закряхтел.
— Потому, что твой отец, а мой сын Морозко уезжает с наступлением тепла а Арктику.
— Мама не хочет его видеть?
— Не хочет. — Дед Мороз некоторое время пыхтел, наливаясь гневом. — Потому что глупа, как человек!
— Че-ло-век? — потрясенно выдохнула Снегурочка. — Моя мама была человеком?
— Тьфу, ты! Старый дурак, разболтался! Хватит, Снегурочка, помолчи, не гневи деда!
— Нет, дедушка, — настаивала внучка, теребя его за рукав. — Ты мне все должен рассказать. Так была она человеком, или нет?
— Ну, была, была! — фальцетом завопил дед. — Кто её просил влюбляться в моего сына? Ты же знаешь, если человек полюбит кого-нибудь из наших, он может уйти в наш мир. И, наоборот, если наш в человека влюбится, тоже может покинуть своих. Кто сильней любит, тот и идет следом. Но этот переход один-единственный, и обратного пути нет. Я ей, твоей матери, об этом говорил, что Морозко не захочет уйти к людям. Она готова была на все, чтобы быть с ним рядом. Что дальше? Морозко — красивый, сильный мужчина, немного легкомысленный. Оседлает ветер и носится всюду. Сегодня он тут, а завтра — там. Однажды ему приглянулась девушка из далекого города. Он и улетел туда на пол-года. Зимы в том году, почитай, и не было. Оттепель за оттепелью. Пошалил слегка Морозка и обратно прилетел. Твоя мать подумала невесть что и не простила ему этого, гордячка! И сынок мой с характером, прощения не просит. Вот они и являются к тебе по очереди. То Весна придет, хвостом пометет, то сыночек нагрянет. Хорошо, хоть ты всегда со мной. И то, не сидится тебе спокойно в лесу. К людям понадобилось опять! Тпру! Давай передохнем.
Дед Мороз сошел с саней и тяжело опустился в сугроб. Ветер покачивал огромные темные тела заснеженных елей. Уныло мела поземка.
Старик вздыхал, ерзал и, наконец, не выдержал:
— Да если хочешь знать, кабы не я, то и у тебя всё так же было бы. Упарились мои лешии с этой Любавой. Манили её, манили, чтоб с Лелем свесть. То ягодок в нужном месте насуют, то из грибков тропинку изовьют, то корову у Леля угонят, да туда, где Любава ходит, за рога приволокут. Вот они и сошлись.
— Дедушка! — Снегурочка схватилась за побелевшие щеки. — Да как же ты мог, дедушка?
— А вот мог, — с надрывом рявкнул старик. — Сердце кровью обливалось, а сделал. Пойми ты, если бы любил тебя Лель по-настоящему, не увлёкся бы Любавой! Ничем бы его не отвадить было!
Снегурочка упала навзничь в снег и долго лежала не двигаясь. Лес затих. Любопытный Сиверко, младший брат Морозко, вздумал подшутить над Снегурочкой, набросал ей в косу колючих снежинок. Дед Мороз взмахом руки отогнал его далеко на восток. Там сердитый Сиверко стал гонять по морю огромные волны и заметать снегом окна рыбацких домишек.
Дед Мороз, кряхтя, поднял Снегурочку и свистнул Оленя. Они сели в сани, и Олень помчал их домой.
Всю дорогу старик утешал внучку:
— Подожди, вот придет в лес этот, как его, Лешка, попробуй еще раз, а вдруг получится.
— Не придет он, дедушка, — вздыхала Снегурочка.
— Придет, милая, видел я, как он на тебя смотрел.
— Он маленький ещё.
— Вырастет, милая. Куда тебе-то спешить, подождёшь.
23 марта 2003 года.