Теперь всё будет по-другому.
Мой дом и город, мама, жизнь и я сама.
Всё это перевернулось с ног на голову. Нужно было учиться жить без отношений. С этого момента начинала строиться моя новая взрослая жизнь. Больно. Боже, как же больно. Казалось, я не могу вздохнуть от боли, однако продолжала дышать. Как-то удалось продолжать жить, хотя внутри всё рушилось. Когда проснулась сегодня утром, представить себе не могла, что мой мир может стать совершенно иным. Как по щелчку пальцев, запланированную мной жизнь — отобрали, а самое ужасное — это было моё решение.
Голая и дрожащая, я включила свет в доме, а затем пошла в спальню. Сидя за туалетным столиком, смотрела в зеркало и удивлялась, что выгляжу как обычно, но чувствую что изменилась внутри. Жизнь, которую планировала с Риском, была теперь не более чем несбыточной мечтой. Путь, по которому мы шли вместе, разделился, и оказалось, что я иду одна. Возвращение к началу было невозможно, потому что время пришло и ушло.
Риск следовал своим путем, и, я надеялась, что впереди его ждет успех. Его талант был слишком велик для нашего маленького городка и для меня. Отпустить его было моим подарком ему и, хотя он не понимал этого сейчас, однажды это произойдёт. Я освободила его от жизни, которая сковывала и сжимала такого человека, как он. Риск был рожден, чтобы взять мир штурмом. Он своим голосом давал людям так много, что само его присутствие приносило им счастье. Этот парень и его голос очень долго приносили счастье мне одной.
С ним точно всё будет хорошо… А я должна была напоминать себе, что нужно двигаться вперед и заставляла себя дышать. Хотелось уйти туда где всё в порядке. Где не болела бы мама, Риск оставался со мной, а я была спокойна, собранна и счастлива. Но всё, что мне нужно было делать — не забывать дышать.
Вдох-выдох, вдох-выдох.
Просто продолжать дышать.
Глава 25
Фрэнки
Наши дни…
Я обнаружила себя гуляющей по пирсу Саутволда, когда вернулась из Лондона. Тобиас последовал за мной после того как я покинула гримерку. На такси мы доехали до таунхауса Риска. Он проводил меня до моей машины, которая была припаркована на подъездной дорожке. Тобиас был уверен, что я не смогу спокойно спать, приняв решение уйти от Риска, но мы с ним оба знали: единственное, что поможет Риску, если я буду далеко от него. Того, что произошло несколько часов назад, можно было бы избежать, если бы мы оба были честны друг с другом.
Риск… у него не было бы рецидива, а я не была бы так разбита.
Когда уезжала из Лондона, было уже за полночь, а в Саутволд приехала в три часа ночи. Я пока не могла вернуться домой. Мне нужен был свежий воздух, чтобы просто дышать. Трудно осознать то, что произошло. Как могла чудесная ночь превратиться в такой жуткий кошмар. В голове постоянно прокручивалось выражение лица Риска, когда он понял, что я не знаю текстов его песен… ну, или песен, посвященных мне. Он писал песни для меня… а я их не знала.
Осознание этого причиняло боль мне, а его просто уничтожило.
— Он выглядел опустошённым, — пробормотала я, шагая по деревянным доскам пирса. — И это моя вина.
Я верила в то, что было сказано прямо перед бегством с «Уэмбли»… Я ему не подхожу.
Нам было плохо вместе. Не знаю, правда, суждено ли нам быть вместе. Мы вернулись в жизнь друг друга только неделю назад, а уровень дерьма уже зашкаливал. Это был плохой знак, если вообще верить в такое. Я фыркнула и вытерла нос рукавом пальто. Ветер постоянно щекотал кончик носа, поэтому не могла удержаться. Он скорее всего, уже был красным от натирания.
Я обхватив себя руками за талию и пошла. Под пирсом слышался грохот волн, а откуда-то с пляжа доносились смех и пение. Пабы недавно закрылись на ночь, поэтому люди, как правило, немного еще бродили по городу, прежде чем отправиться домой. Я не обращала на них внимания, просто продолжала идти в конец пирса. Мое сердце сжалось, когда увидела крупного мужчину, прислонившегося к перилам в самом конце.
Он услышал моё приближение, повернулся и меня замутило.
— Оуэн.
— Фрэнки, — сказал он, удивившись моему появлению. — Поздновато бродить здесь… Да ещё и в одиночестве.
Я оглядела пустой пирс. Место, где обычно находила утешение, вдруг стало казаться бездонной ямой. Все заведения были закрыты. Кроме меня и Оуэна людей больше не было.