— Контрабандисты пробираются к нам слишком редко — я чуть не спятил, ожидая повод для встречи.
Катриона поворачивается, чтобы заглянуть ему в глаза — тёмные и бездонные, голодные. В такие мгновения Согорим более всего походит на зверя. Лишь воинская выдержка не позволяет ему наброситься немедленно, подмять её под себя и сдёрнуть штаны вместе с бельём — благо от доспехов они избавились, оставшись наедине. От этой мысли жар снова концентрируется между ног, и даже ветру теперь не отвлечь Катриону от настойчивых прикосновений.
Однако что-то заставляет ёрзать, как на углях. Нежась в объятиях, она прикрывает глаза и, закусив губу, вдруг выпаливает:
— Почему ты не хочешь снова возглавить клан?
Согорим вздрагивает, точно от удара; пальцы на её коже напрягаются, но не причиняют боли. Ей известно о смерти его семьи и муках боли от чувства вины. Пусть Согорим хранит молчание, Катрионе, как и многим, кто когда-то терял близкого, знакомы эти долгие взгляды в пустоту, однако ей отчего-то важно знать, почему он не пробует снова: сильный клан утвердит его власть — разве нет?
В ожидании ответа она задерживает дыхание, но Согорим не торопится, как обычно тщательно подбирает слова и нежно поглаживает нежную кожу под грудью. Он делает паузу и прочищает горло, как смущённый юнец.
— Мне нравится наш маленький клан — этого достаточно.
Тревогу не скрыть обычной любознательностью; она слышит ответ на тот вопрос, который ещё не задавала. Молчание становится тягостным, и оба пытаются разбить неловкость жадным поцелуем.
— И как мне теперь называть тебя полным именем? — Катриона вскидывает брови и, когда Согорим пожимает плечами, предлагает свои варианты: — Как насчёт Согорим Большое Копьё? Или лучше Длинное Копьё? Я просто не очень разбираюсь в формулировках…
Он давится воздухом, мгновенно краснея до кончиков ушей — и это настолько милое зрелище, что Катриона не сдерживает хихиканье. Пальцы на коже предупредительно сжимаются, но ей всё равно не больно.
— Женщина, хватит меня провоцировать, — рычит Согорим, склоняясь настолько низко, что Катриона без труда проводит языком по выступающему клыку. Он пропускает вдох и щурится по-звериному, переходит на низкий шёпот. — Кажется, кого-то нужно проучить!
Хихиканье обрывается дрожью, когда Согорим запускает руку под её наскоро завязанный пояс и рисует невидимую метку длинным ногтем по внутренней стороне бедра. Его кожа обдаёт жаром и мускусным запахом, от которого у неё всегда мысли мешаются в кучу. Пальцы в ответ изучают рельефные мышцы рук, то сжимая, то лаская лёгкими движениями. Растекающаяся между ног влага холодит кожу, и Катриона в поисках тепла пододвигается ближе, потираясь спиной о торс, а задницей — о крепкую выпуклость в штанах.
Он хватается за её бёдра и чуть приподнимает над собой, как кажется, безо всякого усилия. Горячее дыхание шевелит волосы на затылке, пуская волну мурашек до самого паха. Штаны наверняка насквозь вымокли, а Согорим только усмехается — ведь чует, что она уже для него готова.
— Чтоб тебя демоны задрали, Согорим! — шипит Катриона, пережимая его руку крепкой хваткой. — Немедленно прикоснись ко мне!
— Я уже тебя касаюсь, — невинным тоном, изображая удивление, парирует он, однако упирающийся в её бедро член выдаёт его возбуждение. — Или тебя интересует определённое место? Скажи конкретнее, что с тобой сделать.
Теперь её очередь краснеть. Катриона извивается, пытаясь сорвать с Согорима напускное хладнокровие, но терпит поражение. Беспомощность даже больше заводит, будто он её связал и теперь пытает, а следом за этой фантазией так некстати из глубин памяти выплывает хмурое лицо Касавира и что-то о дикой сущности орков. О да, Согорим явно лишён человечности.
Катриона пыхтит, пытаясь сдуть налипшие на лицо волосы, и улыбается: самое время снова вспомнить про Большое Копьё и укрепить их клановое единство.
========== Офисный рыцарь (ФБ 2018; модерн!AU, юмор; м!ГГ и все спутники) ==========
Комментарий к Офисный рыцарь (ФБ 2018; модерн!AU, юмор; м!ГГ и все спутники)
Бечено Aldariel.
Фарлонг подскочил, кажется, вместе со стулом, когда из коридора раздался такой знакомый скрипучий голос мистера Джерро:
— И кем ты себя возомнила, жаба?!
Рука машинально рванула воротник рубашки, но помешал туго затянутый галстук, будто Фарлонг с утра планировал на нём удавиться. В принципе, такими темпами и недолог тот час, когда секретарша найдёт его покачивающимся под потолком. Время неспокойное, это правда, но неужели даже совет директоров не может хоть на миг объединиться против общего врага?
— Кто?! — он живо представил, как Зджаэв сузила глаза и гаркнула Аммону прямо в лицо: — А ты, дурак старый, сколько подтяжек сделал — и всё под молодого косишь? Да на тебя без рюмки водки глянуть противно!.. Знай же, что эти молодые девушки с тобой только за деньги спят!
Видимо, не могут.
Исполнительный директор компании «Невервинтер» на мгновение встретился взглядом с побледневшей Шандрой и тут же уставился куда-то вверх, словно прикидывая, где в кабинете можно зацепиться галстуком. Утро только началось, а совещание уже покинули ветераны компании, его, можно сказать, последняя надежда на помощь, поцапавшись друг с другом, точно кошки.
Директор отдела снабжения Аммон Джерро славился взрывным нравом, часто грубил, когда работа выполнялась не идеально, но при встрече с главным бухгалтером Зджаэв Гитзерай ему просто срывало башню. В офисе давно пытались выяснить, уж не старые ли они любовники, но Фарлонга слухи и сплетни волновали в последнюю очередь: он устал от исков за оскорбление религиозных чувств и обвинений в расизме, пусть и разделял чувства уязвлённой стороны.
Оба руководителя держали тонущую компанию на плаву силой магии, не иначе, а потому потерять кого-то из них Фарлонг не имел права. Всего раз в воспитательных целях он рискнул вычесть издержки на суды из жалования самого виновника, пусть тот хоть трижды продал душу за свои демонические таланты, но Аммон Джерро, даже не моргнув, обещал доплатить, если так можно будет «показать, как ведутся дела, этой дряхлой крокодилице».
Для верности Фарлонг проштудировал словари, подивившись, что такое слово действительно существует, и посоветовался со своим самым толковым юристом. Традиционно равнодушным тоном, попивая виски со льдом и развалившись в кресле из искусственной кожи, Сэнд заключил, что для иска оскорбление слишком слабенькое, и сам привёл ряд слов, которые Аммону лучше запретить к использованию. Составив нотариально заверенный список, Сэнд и Фарлонг под угрозами объединения офиса бухгалтерии со снабженцами для экономии на аренде заставили Аммона подписать договор о перемирии.
Фактически ничего не изменилось, но юридически компании ничего не угрожало, пока Аммон следил за языком — в рамках уговора, конечно. Пока в коридоре два почтенных руководителя обменивались мнениями, в кабинете Фарлонга стояла гробовая тишина. Первым не выдержал Сэнд, который достаточно долго гипнотизировал директорский мини-бар, чтобы потерять терпение. Начальник службы безопасности Келгар Айронфист был с ним глубоко солидарен и уже тянул из-под стола пустые стаканы, не обращая внимания на убийственные взгляды собравшихся дам.