— Ногой, — наконец подала голос девушка.
— О, ну наконец-то. Я уж думал, меня от той травы никогда не торкнет. Уже мерещится, что ты говорить начала. Надеюсь, через пару затяжек увижу драконов и прочую херню, — отозвался Ваас. — Подожди... Блять... Ногой?
— Если бить под определенным углом, используя для площадки и толчка предмет, вроде ящика с оружием, можно переломать позвоночник за счет веса и... — Третья смотрела на папку со своими документами, которые пирату дали ученые. Навряд ли она понимала, что в ней.
Ваас сорвался со стула и подошёл к девушке вплотную:
— Ты меня грохнуть тогда собиралась, что ли?!
— Такого приказа не было, — она отрицательно покачала головой.
— А если бы был? — пират схватил её за волосы и заставил наконец посмотреть ему в глаза. Абсолютно безразличный взгляд, словно у куклы. — Если бы они приказали меня убить нахрен, ты бы выполнила этот ёбаный приказ?
Молчание начало затягиваться, что очень сильно злило Вааса. Он знал ответ на свой вопрос: это не человек сейчас перед ним — это самое настоящее чудовище, которое не задумается о том, кто стоит у него на пути. Если ей отдадут приказ выгрызть сердце зубами из грудной клетки жертвы, то она поступит именно так, как говорилось в приказе.
Она не понимает метафор или условностей. Она не понимает человеческих чувств: всё это вырезали из неё если не лекарствами или иной химозной дрянью, то скальпелем. Она — просто машина для убийств. Признаться честно, с некоторыми задатками черного юмора, судя по тому, что она усвоила про Хойта, но всё же это уже не человек. На фоне неё даже Ваас Монтенегро с его прокуренными наркотическим дымом мозгами более человечен.
Единственное, что смущало Вааса в этой ситуации, это не то, что она еще более конченая тварь, чем он. Эта несчастная — всего лишь оружие. Оружие не может быть плохим или хорошим — убивают люди, на курок нажимают грёбаные люди. Вааса смущало то, что любой ответ нужно тянуть из Третьей щипцами.
— Как насчёт небольшой прогулки? — пират выпустил волосы и погладил девушку по голове. — Отличная погода для того, чтобы немного погулять.
На улице громыхнул гром. Капли дождя колотили по крыше с такой яростью, что, казалось, намеревались пробить потолок и затопить помещение к чертовой матери.
Ваас взял со стола пистолет, проверил количество патронов в обойме, сделал последнюю затяжку, кинул остаток самокрутки на пол и затушил ногой.
— Пошли, — он подхватил девицу под руку и направился в сторону выхода, увлекая её за собой. Она, впрочем, не сопротивлялась. Как и всегда.
Можно было бы проигнорировать и запах травы, который исходил от Вааса, и запах алкоголя, и даже небольшой тропический ураган, который накрыл остров. Но точно нельзя было проигнорировать тот факт, что они пошли в джунгли.
Дождь хоть и не был прохладным, но спустя пару часов любого начало бы трясти, если не от холода, то от раздражения.
Однако не этих двоих: один из них был обдолбан, и от него просто исходило ощущение нирваны, а вторая была просто не в состоянии демонстрировать какие-либо эмоции.
Сейчас они стояли у небольшой речки, которая, впрочем, несколько увеличилась в размерах из-за дождя, и смотрели, как деревья и зазевавшихся змей и других тварей, оказавшихся на этих корягах, уносит в сторону моря, закручивает в водоворотах и бьёт о камни. К счастью, таких болванов было мало, поэтому WWF могли панику не поднимать.
— Похоже на людей, — заметил Ваас, наблюдая за попытками какой-то небольшой обезьянки выбраться из передряги. Бедняжка металась туда-сюда, но понимала, что стоит ей прыгнуть в воду, и она точно погибнет. — Несутся по жизни, не думая о завтрашнем дне, а потом — бах! — и всё. Какое-то говно губит все их начинания, всю их сраную жизнь. Хуже всего, когда этим ебучим катаклизмом оказываются те, кому ты доверяешь — семья, любимые. Как ты думаешь, Третья, какое говно случилось с тобой, что ты вообще перестала быть человеком?
Девушка молчала. Это было вполне ожидаемо. Монтенегро и не рассчитывал на ответ.
— Как думаешь, её убьет о камни или она утонет, или сожрут акулы? — Ваас достал пистолет и прицелился в сторону уплывающего куска дерева. Расстояние было велико и с каждым мгновением оно увеличивалось еще больше. Попасть из пистолета было практически нереально. — Мы могли бы ей помочь. Да, Третья?
— Мне надо её снять оттуда? — девушка видимо восприняла эту попытку философии как приказ к действию.
— Ты готова сдохнуть ради обезьяны?
— Если приказано...
— Почему ты не можешь думать своей головой? Какой долбоёб будет сдыхать ради сраной обезьяны?
— Приказ не...
— В жопу приказ, идиотка! — заорал Ваас. — Нахуй ты кому мёртвая нужна, ты что, не понимаешь этого? Где твои сраные родители? Где твои сраные родственники? Парень, блять, есть? Есть те, кого ты любишь? Почему они тебя бросили?
Девушка на мгновение посмотрела на командира. Это был не тот пустой взгляд, который уже привыкли видеть окружающие. В нём на секунду мелькнуло что-то осознанное. Она тряхнула головой, словно пытаясь избавиться от чего-то постороннего. Остатки воспоминаний? Лекарство перестало действовать?
— Нет... — наконец ответила она.
— Что “нет”? — переспросил Ваас.
— Я не помню, — пожала плечами Третья. — Это всё ненужная информация, которая отвлекает от работы.
— Тебе нравится, что к тебе относятся как к вещи? — неожиданно взорвался пират, схватив ее за плечо и приставив пистолет к ее виску. — Ты что, блять, мазохистка? Где твоя ебучая гордость, сука? Где твоя гордость? Почему ты не можешь перерезать глотки этим уёбкам и забрать себе свою свободу?
— Нельзя, иначе я подведу профессора, — абсолютно спокойный голос. Будто не к её голове сейчас приставлено дуло пистолета, будто не её сейчас могут пристрелить.
— Чего? Бля... Ты совсем ебанулась, что ли?
Ваас с секунду смотрел Третьей в глаза, а потом отступил назад, опуская оружие.
Почему его вообще должна волновать эта дура? Почему в нём все кипит от чувства несправедливости по отношению к ней? Она — просто очередная заложница, хоть и не его. У него заложников каждые пару недель прибавляется и убавляется, конвейер человеческих жизней, но эта... Ему почему-то казалось, что то, что сделали с ней — это слишком. Слишком, потому что у неё нет права решать, хочет она жить или нет. Она не может покончить с собой, потому что ей вбили в голову, что её жизнь — ничто перед интересами лаборатории. Она может погибнуть в бою, сдохнуть от лекарств и наркоты, откинуть лапки на операционном столе, в конце концов, но у неё нет права самостоятельно лишить себя жизни. Оно и логично: иначе бы весь этот чёртов проект не имел никакого смысла.
— Заболеете, надо вернуться, — от этих слов командир расхохотался, как сумасшедший. Она печётся о его здоровье. Печётся о здоровье конченого убийцы, пирата, наркомана. Что-то с этим миром не так, это уж точно. Не иначе как все ебанулись, а Ваас этого просто не заметил. Точно! Все просто ебанулись вокруг!
— Пойдём, — пират, продолжая хихикать, двинулся вдоль берега.
— Но база в другой стороне, — напомнила Третья, однако последовала за ним.
— Мы идём на охоту, моя милая девочка. Я вспомнил, что у нас тут дичь в джунглях сидит. Правда, не уверен, что она еще жива, но согласись, дохлый трофей — тоже трофей.
Комментарий к Стычка Cállate, liendres! (исп.) – Заткнитесь, гниды!
====== Разделывай и властвуй ======
Того самого беглеца, которому дали сбежать полторы недели назад, найти оказалось на удивление несложно. Ваас вообще шёл просто погулять туда-сюда по пляжу, даже особо не надеясь на эту чудесную встречу, но судьба сама преподнесла ему подарок в виде измученного жаждой, жарой, стрессом и голодом туриста-неудачника. Странно, что его еще не прихватили местные.
Вообще, прогуливаться вот так вот по острову только лишь с пистолетом, ножом, рацией и безмозглой бабой — то еще приключение, которое уже неплохо щекотало нервы. Но куда приятнее щекотать их не себе, а какому-нибудь мажорчику.