Я трясу головой, избавляясь от навязчивого образа. Это невыносимо, нет.
Моя мечта сбылась - я учусь в Джуллиарде, и скоро буду выступать в мюзикле, с хорошей командой. Я люблю человека, который никогда не повысит на меня голос и не причинит мне боль.
Это нужно отметить.
С этими мыслями, я принялась с натянутой улыбкой, запихивать в себя торт.
Глава 21.
POV Ванесса
Обычно, я просыпаюсь рано, когда ночую у Марка. И первое, что я слышу - это его голос в душе, когда он распевается перед занятиями. Его пары начинаются куда раньше моих, поэтому я уже привыкла вставать в шесть утра и плестись на кухню, чтобы приготовить ему завтрак. Не знаю почему, но я решила, что должна быть образцовой девушкой - ведь у нас не просто какая-то страстная интрижка, а серьезные отношения. Пожалуй, слишком серьезные. Иногда, я чувствую себя так, будто мы знаем друг друга давно и уже лет как десять находимся в браке. Но я знаю - это нормально. Это даже очень хорошо - никаких истерик, нервов и бессонных ночей с шоколадной пастой в обнимку. Вот оно, моё счастье.
Я стою у плиты и заканчиваю готовить омлет с беконом, который он так любит, когда вижу его в дверях на кухне.
- Доброе утро, дорогая. - Говорит он и нежно улыбается мне. Его мягкая улыбка обнажает идеально белые зубы. Он уже полностью одет, хотя только что из душа - на нём тёмно-синие штаны и голубой свитер с V-образным вырезом, всё от Gant.
Я же стою у плиты в шелковом халате на голое тело, но он смотрит мне прямо в глаза. У Марка они медово-карие, теплые и всегда улыбающиеся. Они всегда так успокаивают и дарят умиротворение.
Я тяжело вздыхаю и, натянув улыбку, обращаюсь к нему:
- У тебя сегодня экзамен? - интересуюсь я, когда мы садимся, чтобы позавтракать. Он мягко берет меня за свободную руку и сжимает её, посмотрев на меня. Я чувствую кожу его рук - они гладкие и мягкие, как бархатная перчатка.
- Да. Потом мы могли бы сходить в ресторанчик в Центральном парке. Или прогуляться по набережной...
"Или сходить в кино" - подумала я, закатив глаза.
- Или можем сходить в кино. - Закончил он, начиная есть моё незатейливое блюдо. - Очень вкусно, моя милая.
- Спасибо, любимый, - шепчу я, снова улыбаясь. - Знаешь, я же говорила тебе, сегодня у Холл день рождения. Мы идем в "Опиум", потанцевать и все такое... Можно?
Я смотрю на Марка и часто хлопаю ресницами, чтобы задобрить его. Но на его лице лишь легкая тень удивления - он итак меня отпустит, ведь он совершенно не ревнивый человек. Он любит меня и доверяет мне.
- Я же люблю тебя и доверяю тебе. - Повторяя мои мысли, говорит он. Уголки его губ ползут вверх, и я невольно осматриваю его: у него легкая щетина, которая меня не смущает, и мужественные черты лица. Глаза тёмно-медового цвета, а желто-карими они становятся в свете солнца. Несмотря на свой черствый и суховатый облик, при первой нашей встрече я сразу поняла, что он добрый человек, уравновешенный. Он всегда может успокоить, даже меня, и подставить свое крепкое плечо, когда мне нужно поговорить или выплакаться.
Но я очень давно не плакала... И я очень давно по-настоящему не смеялась.
В общем, я уже давно ничего не чувствовала. И всё время повторяла себе, что это нормально, что так живут все люди, мне не уготовано ничего особенного. Разве что роль в мюзикле... Кстати, папа гордится мной, как никогда.
- Я знаю, - отвечаю я, на что он наклоняется и целует меня в лоб. - Во сколько тебя ждать дома?
- Ну, ты же знаешь, это Холли. Она любит тусить до самого конца. А я, как всегда, буду вынуждена терпеть все её прихоти - ведь это её день рождения.
- Надеюсь, ты не будешь много пить. - Усмехнулся Марк, намазывая булочку, шоколадным кремом.
- Ну, так, планируется пару бокальчиков вина, - заверила его я и встала из-за стола, сладко потянувшись и изогнув спину.
- Ты такая красивая. - Сказал Марк, по-прежнему улыбаясь и жуя булку одновременно. Потом он повернулся к телевизору, и я, поджав губы, скрылась в его комнате, чтобы одеться на пары.
Мы познакомились с Марком в начале учебного года. Всё так нелепо получилось. Я тогда совершенно не была заинтересована в каких либо знакомствах. Немного закрылась от общения с людьми - ходила в Джуллиард так, чтобы не привлекать особого внимания. Если обычно я собиралась в школу по два часа, то тут мне хватало и пятнадцати минут - лишь бы заплести хвост и подкрасить ресницы, чтобы не выглядеть уж совсем мертвенно-бледным призраком, слоняющимся по коридорам Колледжа.
Мы с Холл снимали квартиру на двоих, но она часто ночевала у Сэма, поэтому я даже любила эти одинокие вечера, когда я могла спокойно послушать музыку, посидеть с книгой в руках или свернуться калачиком на диване, уставившись в очередной бессмысленный сериал.
Мне был необходим человек. Один единственный человек.
Тот, кому я могу рассказать свой сон, когда проснусь.
Тот, который знает все мои страхи и всегда говорит мне, что я сильная, и заставляет меня забывать о них.
Тот, рядом с которым, я чувствую себя живой.
Я могла часами лежать, и, закрыв глаза, представлять, как сильные руки Эштона обнимают меня. Как он накрывает меня одеялом. Или как ночью в полудреме прижимает к себе и согревает своим дыханием.
Потом вспоминать, как мне становилось жарко от его гремучих объятий, но я все равно не расцепляла их, потому что ценила каждый миг рядом с ним.
Как он мог всё это разрушить?
Как мы могли отпустить друг друга? Я думала нашей любви хватит на годы, на вечность вместе... А её не хватило даже на несколько недель.
Внутри меня каждый день шла непрерывная борьба - моя душа хотела, бросить все и помчаться искать Эштона, зацеловать его до безумия и умолять вернуть все обратно – плюнуть на свою гордость.
Мой разум же понимал, что с Эштоном у меня никогда не будет спокойствия, надежности, стабильности и мирного неба над головой.
Наши отношения - это целый океан чувств и эмоций, в которых, то бурлит шторм, то царит мирное затишье. И я люблю этот шторм. Но рано или поздно он бы просто сломал меня. Хотя он итак это сделал.
Я не могла представить, как Эштон возится с нашими детьми, что ему вообще это нужно. А с другой стороны, я сама не понимала, чего же хочу я. Я потерялась.
Это была пятница, я хорошо это помню, ведь только в пятницу я остаюсь в танцклассе одна и отрабатываю движения, которые у меня плохо получаются. Я готовилась к кастингу в одном из мюзиклов, и, неудачно сделав сальто, упала и ушиблась.
Боль была сильной, но терпимой. Физическая боль послужила толчком для моих слез, но уже через пять минут рыданий, я понимала их истинную причину.
Тоска. Это невыносимое чувство. И безысходность. Когда просто хочешь хоть на минуту оказаться в прошлом.