Я поболтала в своем стакане соломинкой, вытащила пластиковую шпажку и принялась рубить фрукты на кусочки.
– Да, но это гораздо лучше звучит, когда давишь на жалость.
Я покачала головой и рассмеялась:
– Да ты, дружище, просто псих…олог.
– Прошу вас, леди, – официантка подала нам салаты с фирменной заправкой.
Далее за нашим столиком воцарилась тишина, пока мы обе отдавали должное нашей еде. У меня, например, с самого утра и маковой росинки во рту не было, за исключением съеденного на завтрак бублика, а вот Хейли… Хейли, уже съевшая сегодня питательный, хорошо сбалансированный завтрак, равно как и ланч, была просто пищевой извращенкой.
– Мне нравится здешний салат, – промурлыкала Хейли, с видимым удовольствием пережевывая свои овощи.
Я глянула на часы. Идем по графику.
– Который час?
– Почти половина восьмого.
Хейли доела свою порцию, отодвинула тарелку и улыбнулась мне.
Я глянула не нее:
– Да?
– Отлично! Я готова к основному блюду.
Я рассмеялась и отодвинула свою тарелку. Хейли завистливо покосилась на то немногое, что осталось у меня на тарелке:
– Ты что, не собираешься доедать? Да как ты можешь оставить такой классный салат, чтоб его потом выкинули?
– Ну, если я доем салат, у меня для копченого лосося места не останется.
– Слабачка! – она ухватила мою тарелку и мгновенно стрескала салат. Я только головой покачала в изумлении:
– Ты, часом, не беременна?
Она рассмеялась:
– Ага, конечно. Разве что ты веришь в непорочное зачатие.
– О да, и кто это у нас здесь непорочный? Ты, что ли?
Мои слова вызвали у нее ухмылку.
– Лосось? – официантка, возникнув буквально из ниоткуда, поставила передо мной тарелку. – Осторожнее, тарелка горячая. И крабовые котлетки.
– Спасибо, – теперь Хейли улыбалась от уха до уха.
– Могу я предложить вам что-нибудь еще? – официантка переводила взгляд с Хейли на меня и обратно.
– Нет. Я думаю, мы готовы приступить, – ответила я. Еще раз улыбнувшись нам, она ушла.
– Ух ты! Ну разве не замечательно? – Хейли улыбнулась сначала своей тарелке, а потом мне. – Спасибо, Энди.
– Да на здоровье!
Ни слова больше не говоря, мы приступили к еде, наслаждаясь каждым кусочком и прикрывая глаза от удовольствия. Обслуживание было безупречным, еда – божественной, а вечер – идеальным. Лучшего и пожелать было нельзя.
Наконец, наши тарелки опустели. Официантка мгновенно матеарилизовалась рядом со столиком. Такое впечатление, что она за нами следила.
– Дессерт, леди?
Хейли посмотрела на меня с надеждой. Я кивнула.
– Шоколадно-малиновый мусс, пожалуйста? – попросила она и стала похожа на взволнованного ребенка. Господи, она была восхитительна.
– Мэм?
Быстро сморгнув, я посмотрела на выжидающее лицо официантки:
– Ой, простите. Мне, пожалуйста, банановое мороженое.
С улыбкой, официантка удалилась, чтобы несколько мгновений спустя вернуться в сопровождении компании коллег.
Я услышала аплодисменты с другой стороны зала и усмехнулась, потому что знала, что здесь намечается. Я посмотрела на часы, удовлетворенная тем, что все происходит вовремя, а потом подняла взгляд на Хейли. Она выглядела озадаченной и пыталась рассмотреть, откуда доносится шум. Он становился все громче и громче, пока десять официантов и официанток не выстроились вокруг нашего стола, хлопая в ладоши. Наша официантка встала перед Хейли, в руках у нее был заказанный шоколадный мусс, из которого торчала свеча.
Хейли помотала головой и покраснела:
– Неет…
Я улыбнулась, мне нравилось ее смущение при виде столь пристального внимания. Слаженный хор официантов грянул «Happy Birthday». Я была впечатлена, они действительно классно звучали. И хотя Хейли выглядела так, будто готова была под землю провалиться, было ясно, что происходящее ей нравится.
Официанты закончили петь и каждый из них, проходя мимо Хейли, целовал ее в щеку и желал счастливого дня рождения. Я чуть со смеху не умерла, глядя на это представление. Я и представить не могла, что они такое учудят, но Хейли, кажется, не возражала.
Когда все ушли, Хейли схватила ложку и обвиняющим жестом наставила на меня. Я только рассмеялась и принялась за свое мороженое.
Мы съели дессерт, и я снова глянула на часы.
– Ой, нам пора. Ты доела? – спросила я, посмотрев на Хейли как раз вовремя, чтобы заметить, как она пытается выскрести ложкой последние оставшиеся капельки мусса.
Я криво усмехнулась:
– Может, ты и тарелку оближешь?
Она глянула на меня, потом по сторонам, потом на свою тарелку. С недобрым видом она сунула палец в стеклянное блюдце и провела им по всей поверхности, вылавливая все упрямые кусочки, которые не могла собрать ложкой. Закрыв от удовольствия глаза, она засунула палец в рот и улыбнулась мне: