– Добрый вечер, Хейли, – улыбнулся он. – С днем рождения и пожалуйста, смотрите под ноги.
Он усадил в экипаж сначала Хейли, а потом меня, и мы оказались сидящими плечом к плечу. Нашу повозку правильнее было бы назвать кабриолетом – у нее было одно сиденье и откидной верх.
– Где мы? – спросила Хейли, оглядываясь по сторонам.
– Кросбенд, – ответила я и пошарила под сиденьем. Есть! Я выпрямилась и вытащила оттуда термос. – Горячий шоколад?
Она улыбнулась в ответ, выдохнув белое облачко пара:
– Боже мой, ты предусмотрела все. С удовольствием.
Я открутила крышку термоса, сняла внутреннюю крышку и налила в них шоколад.
– Кросбенд? Это же элитный район.
– Он самый.
Кучер понукнул лошадей, и мы начали двигаться. Похожий на небольшие сани низ нашего экипажа успокаивающе зашуршал по слежавшемуся снегу. Я оглянулась, чтобы посмотреть на оставляемый нами след, а тем временем Хейли, чуть не подпрыгивая от волнения, вертела головой во все стороны.
Все дома были подсвечены рождественскими гирляндами, а большие дворы украшены скульптурами и декорациями.
– Вот это да! Ты только посмотри сюда! Там, наверное, миллион лампочек! А вон, смотри! – она показала на дом, мимо которого мы проезжали.- На крыше пять труб и вон, из одной выглядывает Санта!
– Ага, – улыбнулась я. – Он нам машет, – я подняла руку и крикнула – Санта, привет!
Хейли рассмеялась и тоже помахала.
– Бог ты мой! Как ты думаешь, сколько в этом доме спален? – спросила она, показывая на здание, занимавшее целый квартал.
– Нууу, семь? А может, и восемь…
– Ух ты! Да вся моя квартира целиком уместится у них в прихожей.
– Точно. Когда я подыскивала себе дом, я на самом деле приценивалась к здешним домам. Непременно купила бы себе один, если бы хотела никогда больше не выходить наружу.
– Или покупать ботинки.
– Эй, всегда нужно правильно определять приоритеты.
Она рассмеялась, прижалась ко мне, чтобы согреться, пока мы прихлебывали горячее какао.
Это был необычный вечер. Мы катили по району, рассматривая невероятные украшения, скульптуры, фигуры и рождественские огни. Нам попался дом явно еврейской семьи, украшенный по канонам иудейской веры. Огромная звезда Давида на крыше и менора-семисвечник на лужайке, сияющая желтыми огоньками, символизирующими пламя. Там же, на крыше, оказался и Санта, потерявший штаны при попытке вылезти из трубы.
Мы смеялись, перебивали друг друга, тыкали пальцами и хихикали. Я чувствовала себя примерно десятилетним ребенком и в то же время, как ни странно, женщиной, когда Хейли хватала меня за руку или тянула за рукав, показывая на что-то, или склоняла голову мне на плечо, когда мы рассматривали особенно красивый дом.
– Это волшебно, – прошептала она, дыша мне в шею. Я закрыла глаза и глубоко вдохнула, пытаясь запомнить каждое ощущение, чтобы потом иметь возможность проиграть их снова и снова. Я хотела запомнить запах ее шампуня, запах дыма, вьющегося над печными трубами, запах топящихся в домах каминов, блеск снега, рождественские огни, превращающие улицы в оранжевую страну чудес и нас, катящихся в волшебной колымаге, влекомой сказочными лошадьми.
Я наклонилась к Хейли, вспоминая, что же она только что сказала.
– Да, – от души согласилась я. – Это волшебство.
В конце концов, поездка завершилась, и пришло время покидать сказочную страну и возвращаться в реальность. Я вручила кучеру щедрые чаевые, и в знак благодарности он улыбнулся нам и коснулся пальцами полей шляпы. Мы с Хейли вернулись в джип, и я снова включила обогрев на максимум, потирая руки сквозь перчатки. Тридцать минут на свежем воздухе едва не превратили меня в эскимо.
Я повернулась к своей пассажирке и увидела всю ту же умиротворенную улыбку на ее губах.
– Ну что, тебе понравилось?
Она откинулась на спинку сиденья, посмотрела на меня и кивнула:
– Очень. Это самый лучший день рождения из всех, что у меня были, Энди. Спасибо тебе.
Я взволнованно ответила:
– Всегда пожалуйста, Хейли. И ты этого тоже достойна.
И мы улыбнулись друг другу.
ЧАСТЬ 15
Кендалл выбежала из дома с сумкой в руках. Я улыбнулась. Скоро ей исполнится одиннадцать. Как быстро идет время…
– Знаешь, Энди, я теперь не могу понять, как я раньше этого не замечала, – сказала Хейли с пассажирского сидения рядом со мной.
– Чего не замечала? – спросила я, не отводя взгляда от Кендалл.
– Что она – твоя дочь. У нее абсолютно твои глаза.
Я улыбнулась:
– Да. Я так рада, что хоть что-то у нее от меня.