— А ты научись читать по губам, — сказал Юсси. — Хотя ты и без того знаешь все учебники наизусть.
— В гимназии не придется смотреть на таких типов, как вы, — заявила Карита. — Меня радует одна эта мысль, потому-то я и стремлюсь туда.
— Ты читаешь по ночам больше, чем требуется, да к тому же шпаргалишь, так что ты добьешься своего, — утешил ее Лауронен.
Все засмеялись.
Карита покраснела. Весь класс знал, какой мастерицей писать шпаргалки она была. Карита слыла первостатейной карьеристкой. Ее брат и сестры, как говорили, ничем не отличаются от нее. Их родители не одобряют отметок меньше девятки, и дети ради хороших отметок готовы на все. Холма жил с ними в одном доме и рассказывал об этом.
Школьные учителя обожали Кариту за ее опрятность и прилежание, а также за то, что она бегом бежала отворить им дверь и присесть в реверансе. Особенно любимой ученицей она была у Ээвы, учительницы английского языка.
Они еще посмеются, когда Карита станет пользоваться шпаргалками на экзамене именно по английскому языку!
Эса и Ляски что-то еще пищали в защиту девчонок, но Лауронен положил конец разговорам:
— Мы не будем спрашивать их о том, приводить или не приводить собаку в класс, Томи.
— Если Томи не струсит, — добавил Йони.
— У ловиисовцев не спрашивают, — отрезал Лауронен.
Вторая линия раздела прошла среди мальчишек. Все, кому был по душе этот замысел, не верили, что он технически выполним.
— Каким образом вы проведете собаку хотя бы в коридор? Дежурный ее обязательно заметит.
Лауронена такой пустяк не смутил.
— Проведем ее со двора до двери класса между нами. Ты сможешь сделать так, чтобы она не подала голоса, Томи?
— Скорее ты сам подашь голос, чем Рой.
Лауронен пропустил шпильку мимо ушей.
— Мы пристроим собаку у стены, и кто-нибудь один затеет разговор с Муурикки, когда та откроет дверь. Тем временем Томи под прикрытием остальных проведет собаку в класс.
— А если Муурикки в самый неподходящий момент поглядит на дверь — все рухнет, — язвительно отозвался Йони.
— Во всем бывает свой риск, — заметил Юсси.
— А ведь в том, что сказал ловиисовец, есть доля правды, — заметил Лауронен. — Есть у тебя предложение получше?
— А что, если впустить собаку внутрь через окно еще на перемене?
— И она поднимет шум еще до того, как мы войдем в класс через дверь, — заметил кто-то.
Томи рассмеялся.
— Если я прикажу ей тихо сидеть на месте, о ней никто не узнает, пусть даже вся школа загорится.
— Тогда так и сделаем, — решил Лауронен. — Среди нас есть такие, что не пронесут в класс и мыши в кармане, — подвел он итог. — Но завтра собака Томи начинает учиться математике, если никто не проговорится и не испортит дела… Пойдемте осмотрим окно!
Им не разрешалось покидать школьный двор во время перемены.
Как только они обошли угол здания и повернули к воротам, за их спиной раздался пронзительный возглас Муурикки, но никто из них даже не потрудился удостовериться, что этот крик адресован им.
— Лучше идти, прижимаясь к стене, тогда никто ничего не заметит из окон, — посоветовал Йони и пристроился за другими.
Пройдя несколько шагов, Лауронен остановился:
— Эти окна или следующие?
— Следующие. «БМВ» Муурикки стоит как раз напротив нашего класса.
У внешней стены школы было место стоянки учительских автомобилей. Ближе всех к лестнице, ведущей к двери в канцелярию, стоял «фольксваген» директора, а дальше — другие машины в определенном, раз и навсегда заведенном порядке.
— «Мерседес» под номером 380 — автомобиль Ээвы, — сказал Томи. — Ее муж строительный подрядчик, что ли. А вот тот заезженный «ситроен» принадлежит Масе Нурми.
— Учительнице финского языка? — спросил Йони.
— Да, Маса не щеголяет автомобилями… А у Ларе вовсе нет автомобиля. Вон там его велосипед.
— Умный мужик! — с одобрением отозвался Йони.
Они остановились перед «БМВ» Муурикки. Серебристый автомобиль под номером 520 был неудержимо притягателен. Лауронен обернулся.
— Просто не верится, что у такой брюзги и такое шикарное авто!
Томи уже прикидывал расстояние от окна до земли.
— Трудно будет Рою забраться, ребята. Слишком высоко.
Лауронен повернулся и поглядел на форточку. Затем притянул Юсси к себе. Когда они пригнулись, тесно сомкнув плечи, с их спин оказалось возможным добраться до форточки.
— Хорошо, пойдет! — обрадованно сказал Томи.