— Эй! — Драко подергал решетку двери. — Принеси мне сову!
В коридоре раздался тяжелый кашель надсмотрщика.
— Десять минут, Малфой. Начинай писать.
Драко схватил пергамент, перо и заметил, что руки крупно дрожат. Такого волнения он еще не испытывал.
«Гермиона. Прости, что прогнал. Я не ожидал, что именно ты захочешь мне помочь. Я благодарен тебе. Д.»
Все же он решил оставить эту подпись. На случай, если у Грейнджер ничего не получится с его делом, переписка с заключенным никак не повлияет на ее репутацию. Хотя Грейнджер, похоже, плевать хотела на свою репутацию.
Решетка двери распахнулась, и грязная рука надсмотрщика протянула сову, еще более тощую и облезлую, чем в прошлый раз. Драко дрожащими пальцами привязал к ее лапе послание и выпустил в окно. Он не ждал, что Грейнджер ответит. Просто он должен был извиниться. Это было правильно.
***
На сей раз в магазине мантий было безлюдно. Астория скучала у своей стойки, но увидев Гермиону, вздрогнула и схватилась за палочку.
— Грейнджер, учти, если ты не за мантией, я позову охрану, — прошипела она.
— Один вопрос, — Гермиона тоже достала палочку и крепко сжала ее в руке. — Где ты была в ночь с первого на второе декабря?
— Ступефай! — взвизгнула Астория. Гермиона среагировала быстро. Она выпалила защитное заклинание, отскочила в сторону и подняла палочку для ответных чар, но Нотт взмахнула палочкой и аппарировала с глухим хлопком. В магазин влетел охранник, до этого прохлаждавшийся на улице.
— Где миссис Нотт?
— Напала на меня и аппарировала после простого вопроса, — Гермиона оттолкнула его и выскочила на улицу. — Никуда не уходить, магазин не закрывать, руками ничего не трогать. Авроры скоро прибудут.
Она аппарировала, втайне надеясь, что Рон еще достаточно ленив, чтобы держать свой кабинет открытым для аппарации.
Рон оказался достаточно ленив. В прямом смысле слова. Когда Гермиона появилась посреди его кабинета, он как раз дремал, похрапывая, на кипе бумаг.
— Что случилось? Гермиона?
— Рон, я нашла настоящего нападавшего. Ну или более-менее подходящего подозреваемого.
— Гермиона, да что с тобой, — Рон поморщился. — Ты хватаешься за дело Малфоя, мечешься по всей стране, мотаешься в Азкабан, а потом вламываешься ко мне в кабинет. Я уже не говорю о том, что ты никак не отреагировала на мое письмо о расторжении помолвки.
— А, это, — с досадой протянула Гермиона. — Да, я видела. Я не знаю, что сказать. Мы всегда были слишком разными, и твоя мама права, мы приняли слишком поспешное решение. Я буду рада остаться твоим другом. Давай сначала обсудим дело.
— Рассказывай, — Рон тяжело вздохнул.
Гермиона оперлась на стол, нависнув над бедным сонным Роном, и принялась с азартом рассказывать ему обо всем, что успела узнать. По мере того, как она говорила, Рон все больше и больше просыпался.
— И когда я спросила, где Астория была в ночь с первого на второе декабря, она вдруг ударила меня Ступефаем и аппарировала!
Рон вскочил на ноги.
— Я отправляюсь в тот магазинчик с нарядом авроров. Возвращайся домой, возведи защитный покров над домом и не высовывай на улицу свой любопытный нос, — выпалил он и бегом бросился прочь из кабинета.
Гермиона подняла палочку, сконцентрировалась на своей комнате и аппарировала.
***
Она смотрела, как солнце садится за холмы, когда увидела Рона, который стоял у границы Антиаппарационного барьера и еще десятка охранных чар и махал рукой. Гермиона распахнула входную дверь и повела палочкой, снимая барьер.
— Это Астория Нотт, — произнес Рон, как только Гермиона провела его в комнату и вручила чашку чая. — Ты была права.
— В чем именно она призналась?
— Не совсем она, — уточнил Рон. — Нам пришлось вызвать ее мужа, а он вызвал их домового эльфа и продал его мне. А эльф все рассказал. О том, что Малфой приходил в дом Ноттов, о том, что Астория соврала, будто Теодор скоро придет, выпроводила Малфоя через камин. Уж не знаю, как эльф это разглядел, да только она вытащила у Малфоя палочку, а тот в суматохе и не заметил.
— Но зачем Астории нападать на Отдел Тайн?
— Знаешь, в обществе давно ходят слухи, что в Отделе Тайн разрабатывают формулу настоящего счастья. После показаний эльфа Астория раскололась. Она не любила ни мужа, ни Малфоя, они оба надоели ей до ужаса. Она взяла палочку Малфоя на всякий случай, чтобы бросить ее там, если ничего не получит. Астория хотела заполучить формулу и обрести настоящее счастье, которое не дали ей ни Нотт, ни Малфой.
— Драко безумно ее любит, — Гермиона покрутила чашку в руке. — Он сел в тюрьму, лишь бы только никто не узнал об их связи.
— Да, но он сильно обеднел после войны. Астории это невыгодно. Ей был выгоден Нотт, который умудрился сохранить состояние. Но он был с ней холоден, постоянно отлучался. И в какой-то момент ей надоело метаться. Она смогла оглушить Невыразимца, но пройти круглую комнату и найти формулу счастья ей не удалось. Поэтому она бросила палочку Малфоя и ушла.
— Глупо, — Гермиона пожала плечами.
— А никто и не говорит, что Астория Нотт — великий мыслитель, — Рон пожал плечами и отставил пустую чашку. — Гермиона. Я предложил встречаться Ромильде Вэйн, и она согласилась. Ты не против?
— Я? Рон, если ты будешь с ней счастлив, я только обрадуюсь, — Гермиона потрепала его по плечу. — Мне жаль, что мы оба так долго питали ложные надежды.
— Но как на друга ты всегда можешь на меня положиться, — заверил Рон и крепко обнял Гермиону. — Завтра я передам дело в Визенгамот и подам прошение об освобождении Малфоя в связи со вновь открывшимися обстоятельствами.
— Спасибо.
— Пусть я не всегда понимаю тебя, но я не могу тебя не поддержать, — Рон пожал плечами. — Ладно, я пойду. У нас с Ромильдой первое свидание. Не хотелось бы опоздать.
***
Гермиона проснулась еще затемно. Необъяснимое чувство, будто она стоит на пороге больших изменений в жизни, заставило ее подняться с кровати. Лаэрт на шкафу недовольно ухнул, и Гермиона распахнула окно, чтобы выпустить его на охоту. Он улетел, а она так и осталась стоять у окна, глядя на холмы, снег на которых мерцал маленькими искрами, будто земное отражение звездного неба.
Его фигура показалась вместе с первым осторожным лучом, лизнувшим вершину холма. Гермиона вздрогнула, накинула на плечи пальто и бросилась на улицу, ему навстречу.
Драко Малфой спустился в низину. На его изможденном лице проглядывала робкая улыбка, словно он не знал, правильный ли выбор сделал, придя к этому дому. По мере того, как они приближались друг к другу, улыбка становилась все шире — ведь Гермиона все ускоряла шаг.
Драко сгреб ее в свои объятия и глубоко вдохнул запах волос вперемешку с морозным воздухом. Гермиона же уткнулась носом в грязную тюремную робу, и по ее щеке скользнула слезинка радости.
— Может, я не с той женщиной провел последний вечер своей свободы. Но первое утро свободы я встречаю с самой достойной женщиной в мире.
Гермиона всхлипнула, схватила его за руку и потянула к дому, не дав даже договорить.
«И я хотел бы встречать с этой женщиной каждое утро».
Но сейчас это могло подождать. До любого дня, когда только оба они пожелают. Драко чувствовал, знал, что все ошибки остались там, за холмами, далеко-далеко.