— Но почему ты говоришь, что тебе стыдно? Ты ведь не сделал ничего плохого.
— А?..
— Конечно, не очень красиво, что ты улыбался и пожимал мне руку, скрывая истинные причины нашего знакомства, но ты же просто хотел познакомиться со мной, верно? Так в чём проблема? — с искренним любопытством поинтересовался Айнз.
— Вы так великодушны, господин Гоун… — восторженно выдохнул Нфирия, и Айнз удивился ещё больше.
Всё общество держится на связях и знакомствах, так что плохого в желании наладить контакт с полезным человеком? Хотя, конечно, отчасти он понимал опасения Нфирии. С точки зрения юноши, должно быть, эти действия выглядели как попытка втереться в доверие и выведать секреты фирмы.
— А если бы я рассказал, как готовить такие зелья, как бы ты использовал эти знания?
Изо рта Нфирии вырвалось удивлённое восклицание, и он умолк на пару секунд, ища ответ:
— Об этом я ещё не задумывался. Мне просто интересно узнать, как оно сделано, вот и всё. И бабушка моя думает так же.
— Ясно. Тогда хорошо. Будь у тебя на этот рецепт какие-то коварные планы, мой ответ мог бы быть иным, но если тебе просто интересно, то в этом нет ничего страшного.
— Теперь-то я понимаю… за что люди так вас уважают… — пробормотал юноша. Пот уже высох, и чёлка Нфирии, как и прежде, закрыла глаза, но они даже сквозь волосы сверкали обожанием. Молодой зельевар смотрел на него, как подростки, фанаты бейсбола, смотрят на профессиональных игроков.
Должно быть, эта реакция напомнила Айнзу восхищение, испытанное им самим при первой встрече со своими могущественными друзьями, — ещё в те времена, когда его постоянно убивали другие игроки. Ему стало стыдно за свою прежнюю впечатлительность, но и эта эмоция оказалась быстро сглажена. Удивляясь, что воспоминание так его задело, он быстро взял себя в руки и вернулся к делу. Для начала надо было кое-что выяснить…
— Кстати, ведь только ты знаешь, что я — Айнз?
— Да. Я никому не рассказывал.
— Хорошо. Благодарю тебя за это, — Айнз уже не собирался переубеждать Нфирию, поэтому озвучил своё пожелание напрямую. — Но сейчас я — авантюрист по имени Момон. И хотел бы, чтобы именно так ко мне и обращались.
— Да, конечно! Я уже понял. Извините, если доставил вам неудобства, просто мне очень хотелось вас поблагодарить. Ещё раз спасибо! И за Энри, и за деревню.
Слова благодарности явно шли от души, а глаза Нфирии сияли искренностью.
— Довольно уже. Я просто решил им помочь, раз уж проходил мимо.
— Но если бы это было всё, вы не оставили бы ей те рожки́!
На самом деле Айнз даже и не думал произвести этим поступком благоприятное впечатление, но Нфирия трактовал всё это в его пользу — что ж, в итоге вышло довольно неплохо. Он не сказал больше ни слова, лишь кивнул. Прежде чем уйти, юноша ещё раз от всего сердца поблагодарил за спасение деревни и добавил — теперь уже как наниматель, — что они отправляются за лечебными травами через час.
Пока Айнз глядел удаляющемуся Нфирии вслед, Нарберал порывисто шагнула к нему и виновато склонила голову:
— Простите меня, владыка Айнз!
— Тут люди кругом. Хватит уже кланяться. — Когда она наконец выпрямилась, Айнз раздражённо пробормотал: — Да, это твоя вина. Всё из-за того, что ты проболталась об Альбедо.
Это была не первая ошибка Нарберал, но, пожалуй, самая крупная. Он подумал, что стоит хорошенько отчитать её, чтобы такого не повторилось впредь: возможные неприятности лучше ликвидировать в зародыше. Мало того, она снова назвала его Айнзом, что за дурочка! Хорошо, что сейчас никого не было рядом, чтобы это услышать, но всё же…
— Позвольте мне искупить вину собственной жизнью!
Судя по всему, она нисколько не шутила.
Да уж, обычное дело для служителей Великой подземной гробницы Назарик. Сорок одного члена гильдии «Айнз Ул Гоун» они звали «высшими существами» и поклонялись им, как богам. Самоотверженная служба дарила им счастье. По меркам Айнза, они перегибали палку, но ему нравилось, что существа, созданные им и его товарищами по гильдии, так радовались возможности служить ему. К тому же, подумав над этим, он сделал вывод, что такова уж его судьба и ничего не поделаешь: он ведь тоже немножко их создатель.
Вот взять хоть Нарберал. Стоило Айнзу велеть ей убить себя, даже в шутку, и она бы тут же сделала это, не сомневаясь ни секунды. Сейчас она спрашивала разрешения лишь из той же бесконечной преданности, убеждённая в том, что её жизнь принадлежит только владыке.