Мудрый Король Леса начал неторопливо приближаться.
— Это что ещё за…
Впечатления Айнза было очень трудно передать. Тело нежити подавляло резкие скачки эмоций, поэтому, раз уж его чувства никуда не делись, их следовало описать как не такие уж и сильные. Однако ему давненько не приходилось так чувствовать себя при виде монстра — даже в «Иггдрасиле».
— Хотел бы поинтересоваться. К какому виду ты принадлежишь?
— Я та, что зовётся Мудрым Королём Леса. Другого имени у меня нет.
Айнз сглотнул несуществующую слюну и уточнил:
— А не относишься ли ты к виду… джунгарских хомячков?
«Мудрый Король Леса». Вот только, если спросить Айнза, выглядел этот король точь-в-точь как джунгарский хомячок, причём, судя по её словам, это была самка. Шёрстка у неё оказалась скорее белая, чем серебряная, а глазки-бусинки — чёрные. Она выглядела как огромный пушистый помпон.
Конечно, у хомяков не бывает таких длинных хвостов, да они и не вырастают так, чтобы стать выше человеческого роста, но ничего другого Айнзу на ум больше не приходило. Если опросить сто человек — все сто назвали бы её именно джунгарским хомячком. Или хотя бы гигантским джунгарским хомячком, а то даже и джунгарским хомячком-мутантом.
Мудрый Король Леса наклонила мордочку набок — хотя шеи у неё было толком не видать, а тело просто плавно переходило в голову — и ответила, принюхиваясь:
— Как же сказать… С рождения самого я жила одна-одинёшенька, да. Я не знала никого из своего племени, а потому и ответствовать на ваш вопрос не могу. А вы что же, знаете, что я за существо?
— Ну, насколько мне известно… Мой друг держал домашнего питомца, весьма похожего на тебя, — Айнз вспомнил одного из своих товарищей по гильдии, который целую неделю не заходил в «Иггдрасиль», поскольку его хомячок умер от старости.
Нарберал уважительно ахнула — видимо, оттого, что узнала что-то новое о ком-то из сорока одного высших существ.
— Что?! Да как посмел кто-то сделать из монстра, похожего на меня, домашнее животное! — Мудрый Король Леса надула защёчные мешки.
То ли она обиделась, то ли это была её поза для устрашения, то ли что-то ещё… Наверняка Айнз знал лишь одно: вряд ли они были набиты едой.
— Хотя сие звучит интересно, не отнять того… Как живое существо, желаю продолжения своего рода я. И раз есть на свете другие представители вида моего, то буду я совершенно никчёмным живым существом, если не оставлю потомства!
По логике Мудрого Короля Леса, то, что у Айнза в жизни не было детей, делало его никчёмным созданием. Успокоив себя мыслью, что у него имеется хорошее оправдание — он теперь уже нежить, а не живое существо, — Айнз равнодушно ответил:
— Вот только он был не таким большим, как ты.
— Правда? Может, детёныш?
— Нет, взрослый. И он всё равно мог бы целиком уместиться у меня на ладони.
Эта весть явно разочаровала Мудрого Короля Леса, и заинтересованно встопорщившиеся вибриссы опять обвисли.
— В таком случае, наверное, ничего не получится… Неужели я и впрямь единственная в своём роде?..
— И это было бы прискорбно, будь ты представителем какого-то крутого вида… Но увы, ты хомяк. Не то чтобы я тебе не сочувствовал, но, боюсь, будь у тебя сородичи, вы расплодились бы, как мыши, и миру настал бы конец.
Усы Мудрого Короля Леса воинственно встали. И хотя глаза её так и остались умильными бусинками, голос был исполнен гнева:
— Какая бестактность! Выживание вида — это очень важно! Всю жизнь свою я одна прожила, одна-одинёшенька! Конечно, я хотела бы повстречать друга, да и любой захотел бы!
Айнз вдруг вспомнил своих товарищей по гильдии «Айнз Ул Гоун», и слова извинения словно сами собой выскочили из его рта:
— Я… не хотел. Конечно, ты права. Прости меня, пожалуйста.
Надо признать, это было довольно странное чувство — и оттого, что о друзьях ему напомнили слова хомяка, и оттого, что теперь он извинялся перед этим хомяком.
— Так уж и быть, прощу я вас. Но хватит пустых разговоров — мы всё-таки дерёмся насмерть. Итак, чужак, вторгшийся во владения мои. Суждено тебе стать моей едой!
— Хмм… — У Айнза было всё меньше и меньше желания продолжать бой.
Даже если предположить, что умильный вид Мудрого Короля Леса — это лишь выработанное в результате эволюции прикрытие, настроения для того, чтобы колошматить хомячка, у Айнза всё равно не появлялось. Он представил себя со стороны — могущественного правителя Великой подземной гробницы Назарик, сражающегося с огромным хомяком. Это выглядело по-настоящему жалко.