Айнз отворил дверь. Та отъехала в сторону совершенно бесшумно, и из недр комнаты на гостей хлынул детский плач. И вовсе не одного или двух детей, да и на эхо это тоже не получилось бы списать.
Десятки, сотни детских голосов сливались воедино и давили на Айнза и Альбедо, словно желая вытеснить их из камеры. Но внутри, разумеется, не видно было ни одного ребёнка.
А всё потому, что они оставались невидимыми.
Камера оказалась совершенно пуста, за исключением люльки в самой середине — её качала хранящая молчание женщина. Облачённая в траурные одежды, она не произнесла ни слова, даже когда Айнз и Альбедо вошли, — лишь продолжала качать, и лица её, скрытого чёрными длинными волосами, было не разглядеть.
В другое время, найдя НПС, игнорирующего таким образом владыку Айнза, Альбедо обязательно устроила бы ему разнос. Но этой женщине она не спешила ничего говорить. И Айнз хорошо знал почему — да и сама напряжённая поза, в которой замерла Альбедо, говорила о многом.
— Что ж, начнём?
— Да, думаю, да. Только будьте осторожны.
Эти короткие фразы, брошенные гостями друг другу, сыграли роль красной тряпки для быка. Покачивания мгновенно прервались, а в следующий миг лежавшие на краю люльки руки с дрожью потянулись внутрь, доставая на свет младенца… то есть нет — очередную куклу.
— Нет, нет, нет, нет! — Женщина широко размахнулась и швырнула куклу в стену. Она разбилась, разлетевшись на мелкие кусочки.
— Мой-мой-мой… Мой ребёнок! — Женщина заскрежетала зубами, и плач, доносящийся от пола и с потолка, начал нарастать. Теперь наконец показались и источники звука: пол был усеян полупрозрачными кусками мяса, похожими на грудных детей.
— Интересно, сколько Табуле стоили все эти монстры…
Монстров пятнадцатого-двадцатого уровней, похожих на новорождённых детей, называли Падшими детьми. В «Иггдрасиле» можно было за внутриигровую валюту разместить в подземельях монстров, не появляющихся автоматически. В случае смерти такие монстры не возрождались, поэтому большинство игроков считали это чересчур расточительным, и пользовались такой функцией разве что любители скрупулёзно отыгрывать свои игровые роли. То, что Табула Смарагдина разместил здесь столько Падших, пусть и низкоуровневых, намекало на то, что подобные увлечения были ему не чужды.
Пока Айнз предавался ностальгическим воспоминаниям, женщина достала откуда-то огромные ножницы и крепко сжала их в руках. Из-под неухоженных, висящих как пакля, волос на Айнза и его спутницу сверкнули яростные глаза.
— Вы-вы-вы! Моё дитя… вы его… моё дитя, вы… Вы забрали его, вы-вы-вы!..
— Надо же, как вы похожи. Она точно твоя старшая сестра, — заметил Айнз.
— А? В-вы так считаете? — немного растерялась Альбедо.
Приняв их неторопливую беседу за проявление враждебности, женщина молниеносно рванулась к ним с явным намерением убить. Она преодолела разделявшее их расстояние в пару огромных шагов, и свободные траурные одежды хлопнули, словно крылья. Огромные лезвия ножниц готовы были проткнуть Айнза насквозь, как вдруг…
— Вот твоё дитя. — Айнз протянул ей куклу, и женщина тут же замерла, словно её поставили на паузу.
Потом отвела ножницы в сторону, снова пряча их на место, и с непередаваемой осторожностью и нежностью взяла куклу на руки. Из груди её вырвался материнский вздох, словно говоря, что больше она ни за что не потеряет своё дитя.
Женщина уложила игрушечного младенца обратно в люльку. И наконец повернулась к Айнзу и Альбедо лицом, всё ещё скрытым за сальной копной волос.
— О, сам господин Момонга и моя милая сестрёнка. Рада видеть вас обоих в добром здравии.
— Давно не виделись, Нигредо. Ты тоже весьма… Я рад, что ты всё та же.
Айнзу лишь потому удалось сдержать себя в руках и спокойно отреагировать на её вспышку безумия, что он уже видел всё это раньше — ещё в игре.
«Кажется, в первый раз я даже вскрикнул».
На душе стало тепло от воспоминаний о том дне. О том, как всех членов гильдии позвали в подземелье познакомиться с новым НПС, и о том, как они, оправившись от страха, все вместе дали Нигредо отпор.
— Давно не виделись, сестра.
Да, именно так. Альбедо с Нигредо приходились друг другу сёстрами. И она, как и Альбедо, была НПС, созданным Табулой Смарагдиной. И насколько Альбедо являлась явным воплощением его любви к милым персонажам с противоречивым характером, Нигредо настолько же явно воплощала собой его любовь к ужастикам.