— Все помнят то облако, закрывшее небо? То была магия. Мне ведомы только два заклинания, способных управлять погодой. Первое — заклинание шестого уровня под названием «Контрол Уэзер»[2], но едва ли это было оно. Ведь заклинатели, которым по силам такое волшебство, встречаются лишь в легендах. Затем ещё одно — заклинание четвёртого уровня «Контрол Клауд»[3]. Это заклинание также могут использовать лишь сильнейшие из колдунов. Скажу вам, что будет глупо сопротивляться настолько могущественному созданию.
Сидящие позади неё остальные друиды, чья чешуя также была изрисована письменами, закивали головами, соглашаясь.
Другие людоящеры недовольно загомонили, но, в отличие от них, Зарюс хорошо понимал, какое мастерство необходимо для заклинания четвёртого уровня. Жрица задумалась, пытаясь найти подходящее объяснение для силы такого масштаба, и указала пальцем на одного из людоящеров, сидевших в зале.
— Ну ладно. Вот ты — сможешь сразиться со мной и победить?
Людоящер, в которого она ткнула, торопливо замотал головой из стороны в сторону. Он был вполне уверен, что победит, используй они лишь оружие. Но если принимать в расчёт её магию, то его шансы на победу казались ничтожными. Для воина шанс победить друида был не просто мал, но практически равнялся нулю.
— Однако даже я не могу использовать магию выше второго уровня.
— То есть этот заклинатель в два раза сильнее вас?
Услышав этот вопрос, жрица глубоко вздохнула и с сожалением покачала головой:
— Всё не так просто. Если он владеет магией четвёртого уровня, значит, с лёгкостью погубит и нашего вождя. Конечно, я не могу утверждать это наверняка, но, скорее всего, так и будет.
Людоящеры разом стихли, осознав, насколько ужасна магия четвёртого уровня. Затем по залу раскатился голос Шасурю:
— То есть, главная жрица, ты хочешь сказать, что…
— Да, я думаю, что лучше сбежать. Даже дав бой, мы вряд ли победим.
— Что ты вообще несёшь?! — зарычал, вскочив на ноги, огромный людоящер.
По размерам и мускулатуре он не уступал самому Шасурю — это был глава воинов.
— Предлагаешь бежать, не дав боя? Бросить свои дома всего лишь из-за какой-то угрозы?
— В твоей голове есть мозги или нет? Ты понимаешь, что с началом битвы будет уже поздно?! — Предводительница друидов тоже вскочила, и они смерили друг друга сердитыми взглядами. Оба были на взводе, неосознанно приняв угрожающие позы и рыча.
Ситуация накалилась до предела, когда в зале раздался бесстрастный голос:
— Достаточно.
По выражению на лицах жрицы и предводителя воинов можно было подумать, что их окатили ледяной водой. Повернувшись к Шасурю, они принесли извинения и затем уселись на свои места.
— Охотники, что вы думаете об этом?
— Мы согласны и с мнением главы воинов, и с главной жрицей, — ответил высокий худощавый людоящер. Хотя он казался тощим из-за отсутствия бугрящихся мышц, к слабакам его отнести было нельзя. — Почему бы нам не выждать, раз у нас есть время? Та нежить сказала, что придёт целое войско. Значит, им нужно будет подготовиться, построить лагерь. Давайте решим, что делать, после того как понаблюдаем за ними.
Послышались голоса ещё нескольких людоящеров: они тоже считали, что нет смысла торопиться с решением, пока нет никаких сведений о противнике.
— Старейшины?
— Мы не знаем, кого поддержать. Все мнения кажутся правильными. Оставляем решение на тебя.
— Хм… — Шасурю встретился взглядом с несколькими другими людоящерами, затем перевёл глаза на Зарюса. Тот почувствовал, что его как будто мягко подтолкнули в спину, — хотя это могло оказаться и предложением шагнуть в пропасть. Однако взгляд брата придал ему уверенности, и он поднял руку:
— Вождь, я хотел бы высказать своё мнение.
Всё внимание людоящеров сконцентрировалось на нём. Большинство ожидало от Зарюса толковых слов, но были и те, кто поглядывал косо.
— У странников нет права голоса! Будь благодарен, что тебе вообще позволили здесь присутствовать! — закричал один из старейшин. — Закрой рот…
Старейшина не успел договорить — его прервал резкий удар хвоста по полу.
— Молчать! — грозно произнёс Шасурю, и его слова сопроводило негромкое рычание, характерное для взволнованных людоящеров. Никто не смел перечить, когда вождь был таким, и в зале снова повисло напряжённое молчание.
Впрочем, старейшина снова заговорил, не обращая внимания на осуждающие взгляды.
— Постой, вождь. Неправильно делать исключение для него только потому, что он твой брат. Странники не заслуживают…