— Мы пришли! Я представитель людоящеров — Шасурю Шаша. А это сильнейший из людоящеров!
— Я — Зарюс Шаша!
В их громких голосах не было слышно ни нотки заискивания. Они знали, что это было бы глупо, и не желали расставаться с последними крупицами своей гордости. Пускай для врагов прошлое сражение и оказалось детской забавой, но Шасурю и Зарюс должны были почтить память павших в нём воинов.
Ответа не последовало. Сидевший на троне Повелитель лишь бесцеремонно рассматривал людоящеров, будто оценивая их способности, и с виду не собирался что-либо делать. Вместо него на их приветствие ответила чернокрылая демонесса:
— Владыка считает, что вы ещё не приняли нужное положение, чтобы удостоиться его слов.
— Что?..
В ответ на их недоумение девушка обернулась к одному из приближённых заклинателя, мужчине с хвостом:
— Демиург.
— На колени!
Внезапно оба брата рухнули на колени и уткнулись носами в болотную грязь, а в их головах возникла уверенность, что так и подобало поступить.
Невероятно холодная жидкая грязь липла к коже, а разбитый лёд начал снова замерзать. Они не могли подняться. Сколько бы сил они ни прикладывали, их тела не двигались. Слова хвостатого мужчины полностью отняли свободу движений обоих людоящеров, словно огромная невидимая рука прижала их сверху.
— Не сопротивляйтесь.
В то же мгновение, когда эти слова достигли их слуха, они почувствовали себя так, будто в их телах появился ещё один мозг, который слушался команд чужака и управлял телом в соответствии с ними.
Увидев, как двое обессиленных людоящеров с самым жалким видом пали ниц, уткнувшись в грязь, демонесса обратилась к своему владыке:
— Владыка Айнз, похоже, они в нужном положении, чтобы выслушать вас.
— Отлично. Подними их головы.
— Разрешаю вам поднять головы.
Получив обратно контроль над собственными шеями и головами, Зарюс и Шасурю посмотрели вверх с видом просителей на аудиенции у повелителя.
— Я владыка Великой подземной гробницы Назарик, Айнз Ул Гоун. Выражаю вам благодарность за то, что помогли мне в недавнем эксперименте.
«Эксперимент? Отняв жизнь у стольких людоящеров, он смеет называть это экспериментом?..» Сердце Зарюса вспыхнуло неистовым огнём. Однако он сдержал свою ярость, зная, что ещё не время.
— Итак, перейдём непосредственно к делу. Подчинитесь моему господству.
Шасурю попытался было сказать что-то, но заклинатель остановил его, сделав знак рукой. Осознав, что, если он станет противиться, ничего хорошего не выйдет, Шасурю смирился, а тот продолжал:
— Однако я полагаю, что вы не пожелаете входить в подчинение к кому-то, кого вы смогли одолеть. Поэтому через четыре часа мы снова нападём на деревню. Если вы и в этот раз одержите победу, я гарантирую, что больше никогда к вам не притронусь. Нет, я даже обещаю выплатить вам соответствующую сумму в качестве репарации.
— Можно задать вопрос?
— Пожалуйста. Спрашивай что угодно.
— Вы сами… нападёте, господин Гоун?
Державшаяся позади среброволосая дева слегка подняла брови, а улыбка на лице демонессы вдруг стала ещё более угрожающей. Видимо, им оказалось не по душе обращение «господин». Однако они ничего не предприняли без разрешения владыки. Не обращая на них внимания, Айнз ответил:
— Нет. Конечно же нет. Это будет мой доверенный подчинённый… К тому же он выступит один. Имя его — Коцит.
От этих слов Зарюса накрыло отчаяние — словно весь мир рухнул перед его глазами. Если бы Айнз напал на них многочисленной армией, то даже тогда у людоящеров появилась бы призрачная вероятность победы — напоминай это войско вчерашнее и действуй оно в порядке эксперимента. В этом случае у них имелся бы хотя бы один шанс из десяти тысяч. Однако всё было не так.
Нападающий выйдет в одиночку.
Сторона, уже проигравшая однажды и развернувшая армию такой невероятной мощи, отправляет в бой лишь одного воина. Если не предполагать, что это некое наказание для того, кого выставляют против людоящеров, то за словами заклинателя скрывалось не что иное, как полнейшая вера в этого подчинённого. Существо, которому доверяет обладатель такой огромной силы… тут мог быть лишь один ответ. Его приспешник обладал ещё более невообразимой мощью, которая не оставит людоящерам ни малейшего шанса на победу.