Так оно и получилось.
Андрей, закинув ноги на подоконник, сидел в удобном кресле председателя Правления банка и выжидал. Времени было в обрез. Намеченные дела требовали его личного участия, однако эта встреча была самой важной. С будущим родственником, а для себя вопрос «родства» он решил, следовало утрясти все разногласия заранее. До официального предложения. Настя уже достаточно настрадалась из-за его слепоты и эгоизма дядюшки. Пора тому оставить их в покое и не портить жизнь.
— Главное — не прибить! — с грустью посматривая на собственные кулаки, успокаивал он себя. Те так и чесались.
Александр Михайлович быстрым шагом вошел в помещение и, увидев гостя, застыл на месте, как вкопанный.
— А я уж заждался, — сухо вместо «здравствуйте» выпалил Таранов. — Необычайно рад видеть.
— Какого черта ты здесь делаешь? — тут же вскипел Барский. Этого человека он меньше всего хотел видеть, как в своем кабинете, так и вообще в этой стране. — И где моя секретарша?
— Полагаю, убежала за охраной, — равнодушно бросил оппонент. — Нервная она у Вас.
Банкир дернул шеей, ослабляя галстук. Кошмарное утро: клиент-паникер, нервная секретарша и, до кучи, нахальный хоккеист — впору объявлять рабочий день законченным и возвращаться домой. Будто отзываясь на эту идею, в груди неприятно заныло сердце.
— Так чего ты от меня хочешь? — Барский стиснул зубы, чтобы не выдать боль.
— К сожалению, моим желаниям так и придется остаться желаниями, — горько усмехнулся Андрей. — Но вы сейчас кое-что усвоите. И надеюсь, навсегда.
Звонко хлопнув по кожаным подлокотникам, Таранов поднялся с места.
— Вчера мне посчастливилось узнать одну очень интересную штуку о своем нынешнем контракте. — Ладони гостя уперлись в стол. Им бы упереться в чье-нибудь лицо, тыльной стороной, но приходилось держать себя в узде. — Какая невероятная забота о хоккеистах из собственного клуба!
— Вот, значит, что, — вздохнул Барский. — На благодарного ты не очень-то похож.
— Еще бы!
— А ведь я оказал тебе… — Барский секунду помедлил, — целый комплекс услуг. НХЛ, высокий гонорар и полная свобода — мечта для такого… — зло скривился.
— Мечта. — Андрей утвердительно кивнул. — А о ее мечте поинтересоваться трудно было? Или она и права такого не имеет — мечтать?
— Настя… — о ком идет речь, уточнять не пришлось. — Это ради ее блага.
— Конечно! Так я и поверил!
— Да что ты о ней знаешь? Ты… — банкир изо всей силы грохнул кулаком по столу. Терпение лопнуло. — Ты и мизинца на ее ноге не стоишь! Выискался здесь защитник! Играл себе за океаном, так и играл бы дальше. Баб красивых, что ли, мало? Или тебе эксклюзив подавай, эстет чертов?..
В памяти мгновенно воскрес образ бывшего мужа племянницы. Он тоже все на что-то претендовал и считал себя лучшим. Супергерой уровня «пользователь». И вот, повторялось.
— Я действительно не стою и мизинца на ее ноге. — Отрицать свою вину Андрей не собирался. Слишком поздно спохватился, чтобы скакать сейчас на коне в рыцарских доспехах. — Но я точно знаю, как сделать ее счастливой. Теперь знаю. И очень не рекомендую стоять на моем пути. Вы меня поняли?
Барский впился взглядом в глаза собеседника, выискивая там ложь.
— Ишь, самомнение какое! — растягивая слова, поразился он. — Очнись, спортсмен! Ей муж нужен, надежный и заботливый. Семья нужна, дети, родные, а не приемные. Оставь Настю. Наплакалась она уже. Хватит.
— Вообще, если бы Вы со своей заботой поменьше лезли, сейчас были бы уже дедом.
— Уж не твоими ли стараниями?
— А у вас есть кандидатура получше? Она вообще для вас кто? — Андрей яростно выплюнул вопрос. — Игрушка, или презент для вип-клиента? Как легко Вы заставили ее отказаться от нормальной жизни. Наверное, даже не подумали о том, что ей больно.
— Заткнись! — у Барского от гнева начали дрожать губы.
— Не хочется слышать правду? Неприятно, да? — и еще громче: — Лезть в чужую жизнь и манипулировать людьми приятно, а правду слышать — нет!
— Пошел вон!
Андрей обреченно махнул рукой. Договориться по-хорошему не получалось. Непрошибаемое упрямство в этой семейке, видимо, было в крови. Святоша-родственничек даже не замечал, что от любимой племянницы осталась одна тень, и никакого мифического кандидата в мужья за столько времени так и не появилось.
— Собственно, а на что я надеялся? — вслух спросил он у себя и принялся рыться в огромном рюкзаке. — Жаль, что раньше не узнал все.