Подхожу к ручью и раздеваюсь. Рубаха напрочь износилась, хуже тряпки, чтобы пол мыть. Штаны, ботинки. Срочно всё новое покупать придётся, как только выберусь их этих болот. Хотя можно у хасов попросить, может у Алкина что-то есть. Пока раздеваюсь, гляжу сколько на мне разных шрамов и ни одного не вижу.
Неужели такая мощная регенерация. Коленные чашечки зарастают, ожоги царапины, глубокие раны. На мне заживает как на собаке. Подхожу к ручью, он не глубокий, максимум по колени, но холодный такой, что ноги судорогой сводит. Я бросаю одежду на берег, а сам падаю в ручей, вскакиваю и начинаю себя растирать:
- Ах, хорошо, хорошо! - вода ледяная прямо бодрит. Чувствую себя здоровее и на несколько лет моложе.
Кстати, а сколько мне лет? Ну, Гарику то понятное дело семнадцать, а Овидию? Сколько лет Овидию? Судя по внешности - двадцать пять, максимум тридцать, хотя сейчас люди так и в сорок и пятьдесят выглядят, не поймёшь кому сейчас сколько. Не говоря уже о девушках.
Вспоминаю о девушках и сразу думаю об Ашане. Мысли он ней всю дорогу поддерживали меня.
Выбегаю из ручья, хватаю свои грязные шмотки и снова в ручей, полощу их, стираю. Вот вам морозная свежесть горного ручья. Гляжу на вершину – там, вдали белеет ледник. Понятно теперь откуда ручей течёт. Собираю пучок каких-то пахучих трав, чабреца и чего-то ещё. Вымачиваю в травах свой шмот, чтобы перебить запах болот.
Достаю из воды и аккуратно так выжимаю, чтобы не разорвать в клочья. И только потом на себя надеваю. Всё тело покрылось мурашками, холодно, да ещё и шмот холодит. Но я же умею быстро двигаться, бегу назад к кузнице. Сейчас, чтобы согреться, готов в горнило нырнуть, искупаться в раскалённом металле. Подбегаю к кузнеце, протягиваю руки к печи, греюсь. А с меня прямо пар идёт.
- Сэр Овидий, давно вас ждём там уже и стол уже накрыт, - зовёт меня Малк.
- Сейчас, сейчас, только согреюсь, - поворачиваюсь к горнилу спиной. Чувствую, как со спины идёт пар.
+++
Мы быстро напихиваемся едой, дворфиха неплохо готовит вкусно и сытно. А потом кузнец отправляет нас за водой. Ну как за водой – Малка конечно за водой, а меня, так как я покрупней и поздоровее – за снегом.
- Видишь там ледник? - говорит дворф.
- Ага, - присматриваюсь я. Пытаюсь прикинуть расстояние.
- Смотайся туда за снегом. Как добежишь, то, как раз меч твой закалять будем. Можно, конечно и водой из ручья, но если добавить щепотку вечного снега, как-то понадёжнее будет, покрепче. Тебе же, как-никак гидру валить.
«А чего бы и не смотаться? Ну не целый же день тут сидеть пока он будет молотком стучать?» Думаю и не узнаю себя. Раньше меня из дому не выгонишь, а теперь сам готов бежать пешком за тридевять земель по горам до ледника и назад.
Я нацепил на спину бочку, ну не в руках же снег нести назад. Привязал её к себе верёвками и пошёл. Где-там пошел - побежал трусцой, пока на мне одежда не досохла. На этой возвышенности реально прохладно. Чуть что и простудился, а как тут лечат от воспаления лёгких - понятие не имею.
Дворф говорил бежать по тропинке, и я по возможности не схожу с неё ни вправо, ни влево. Хотя тропинка тут относительная, так трава вытоптанная да булыжники. Кругом луга альпийские, травка зелёная, эдельвейсы цветут, какие-то горные козлы прыгают.
«Может поохотиться». Вынимаю кинжал Кровосток и смотрю на него. Чернота прямо в душе просыпается.
«Уберу от греха подальше». Прячу за голенище сапога и снова бегу вперёд, так мне легко бежится. Не то что в старших классах кросс, когда в боку болит уже после первых ста метров, а бежать остаётся ещё почти полтора километра. Помню, как я отказался в кроссах участвовать. Слава Богу, у нас физрук нормальный попался, за так мне оценку ставил. Вообще физра была одним из моих любимых предметов, хотя я так-то от природы не особо спортивный. Ещё я любил математику и литературу. Ну, математику то понятно почему – из-за математички, мы всем классом её любили. А литературу за что? За то, что у меня всегда была пятёрка, я всегда вовремя списывал. Да-а-а, хорошие были годы в школе, не то, что сейчас. Минуточку, сейчас я бегу на вершину какой-то горы, где ледник, чтобы мне закалили меч, которым я убью гидру. Да сегодня, похоже, лучший день в моей жизни.
ГЛАВА 23
«Я заколю гидру, и мне достанется самая сексапильная тёлочка, из всех кого я когда-либо видел. - Улыбаюсь я. – Надеюсь, то, что она вся в перьях не станет для наших чувств помехой». Замечаю, как сам себе улыбаюсь, я всегда улыбаюсь, когда думаю об Ашане или когда произношу её имя вслух. Надо будет взять у неё перо и всегда носить у себя на груди, чтобы чувствовать её телом. Нет, это уже реально фетиш какой-то, извращение.