Меня шатает и снова хочется блевать, но я держу себя в руках. Достаю кинжал.
- Как вы сыночка хотели назвать? – спрашиваю. Мать что-то лепечет, но я её не понимаю, аккуратно кинжалом обрезаю пуповину. Малк умело завязывает её на узел.
- Пускай растёт здоровеньким, – протягивает ребёнка матери.
Выходим во двор. Малк глубоко вздыхает с чувством выполненного долга.
- Ты где научился роды принимать, - спрашиваю, на него не смотрю, смотрю в землю, пытаюсь справиться с тошнотой.
- Я у своей матери роды принимал, больше было некому.
- Ты же говорил, что она умерла.
- Ну так после родов и умерла, - как ни в чём не бывало, отвечает Малк. – Потом умерли брат и сестра, а меня в рабство продали.
- Да-а-а, - говорю, - тяжёлое у тебя было детство. - И как ты вырос таким жизнерадостным, - «если это можно назвать вырос», хотя для полурослика – наверное, таки вырос.
- А мне нельзя унывать. Если только начну – сразу от тоски помру как все мои родные. Мне нужно жить и радоваться хотя бы тому, что живой.
- По ходу, это жена нашего солдата. Как ей теперь сказать, что её муж погиб? Ей же сейчас волноваться нельзя – молоко пропадёт.
Вижу старушку повитуху, она как раз домой возвращается.
- Ей, бабушка! – окрикиваю.
- Чего тебе, - на меня смотрит и беззубым ртом чавкает.
- Тут такое дело. У нас весть плохая, надо счастливой мамочке сказать, что у неё муж погиб.
- Ай, горе то, горе! – хватается за голову старушка. – Как же они теперь одни без кормильца.
Вижу, приоткрылась дверь, на нас смотрит старшая дочь роженицы.
- Девочка иди сюда, - говорю ей добрым голосом. Подходит, в глаза не смотрит.
- Вы папины друзья?
- Ну, можно и так сказать, - не знаю что говорить. Как сказать восьмилетней девочке, что у неё умер отец.
- Значит, папа больше не вернётся? – серьёзно спрашивает она.
- Нет, - качаю я головой, – но ты должна быть сильной. У тебя ещё есть мама и братик, маленький братик сегодня родился. Это ж такая радость.
Вижу, что плачет, хотя пытается это скрыть.
- Вот, - говорю, - это последнее письмо от папы. – Возьми ещё.
Протягиваю ей свой кошелёк. Там сорок монет, маловато, наверное, но на первое время сойдёт. Малк смотрит на меня огромными глазами.
- Ещё телегу и лошадь возьмите, в хозяйстве пригодится.
- Спасибо, вам, спасибо, добрый рыцарь. Скажите, а как вас зовут?
- Сэр Овидий, - отвечает за меня Малк.
Мы выходим за калитку, я отвязываю лошадь и завожу её во двор, потом телегу затаскиваю.
- Всё, старушка, отвоевалась, - поглаживаю лошадь по голове. Привыкнуть уже успел к этой безмолвной скотинке. Малк сгружает наши пожитки, мечи, копья, латы.
- И куда теперь? - спрашивает.
- Надо переночевать где-то и хорошенько так напиться.
- Есть одно место, здесь недалеко.
- А ты, смотрю, чёрная твоя душонка, всё подобные места знаешь.
- Конечно, - улыбается мне Малк.
ГЛАВА 8
Ума не приложу, как мы в темноте нашли тропинку и по ней свернули в лес. Ничего не видно, хоть глаз выколи. Вот оно идеальное место для грабителей. Чего бы им тут не сидеть?
«Наверное, потому что ночью тут никто не ходит».
Над головой пролетает птица и вновь заставляет меня пригнуться. Кажется, еще немного и я стану параноиком.
Зловеще ухает сова из дупла старого дуба. Да и сам дуб мне кажется каким-то не хорошим. Листья его сияют призрачно-желтым светом, а голые ветки выглядят жуткими когтистыми лапами.
- Это древний энт, его можно не бояться, первым не нападёт, - объясняет Малк,- но и близко подходить, я бы не советовал.
Под ногами что-то прошелестело.
- А змеи тут есть? – взволнованно спрашиваю я.
- Да. А в глубине лесов даже василиска видели, наверное, с болот сюда пришёл. Говорят, овец таскал, – как ни в чём не бывало, отвечает он.
Словно чувствуя наше приближение, Энт начинает трястись. Скрепя и покачиваясь, он сбрасывает часть светящихся листьев, которые тут же гаснут, а затем вырывает из земли древние корни и разворачивается к нам боком.
- Наверное, к спячке готовится, - пожимает плечами Малк.
Я оставляю его предположение без ответа и лишь с опаской оглядываюсь на древнего хранителя леса. Страшно даже представить сколько он повидал за бесчисленные годы жизни. А может и погубил…
Дальше тропинка идёт резко вниз. Поскользнувшись, я скатываюсь по ней как с горки и больно бьюсь головой об корягу.
«Ещё бы чуть-чуть и в глаз», - потираю я место удара и смотрю вдаль. Огоньки над огромным полем быстро приводят меня в чувство.
- Светлячки? – показываю туда рукой.
- Это минификси, - отвечает подошедший Малк. – Они закрывают свои цветочки на ночь. У каждой есть свой цветок. Если их сейчас потревожить, всей стаей набросятся, мало не покажется.
- Мини… а, ладно,- отмахиваюсь я.
«Не хватало нам еще с мини-фиксиками драться»- мысленно заканчиваю высказывание.
Аккуратно идём по краю леса. С одной стороны, сова ухает в кроне древнего энта, с другой светящееся поле. Вдали мелькает огонёк таверны, что на берегу озера с лебедями. Лебеди белые-белые, красивые-красивые как на картинке. Что-то крупное нырнуло в воду. Могу поклясться, что видел хвост русалки.
- Считайте, пришли, - радостно вскидывает руки Малк.
+++
В таверне горит десяток свечей и пахнет, как в свинарнике. По углам стоят засаленные дубовые столы да крохотные табуреты. На столах горят свечи, вокруг них кружком сидят жирные свиные рыла. Толи орки, толи людосвиньи, не определишь. На Бибопа из Черепашек ниндзя чем-то похожи. Ящеров вроде нет. Но вижу спины бородатых дворфов.
- Физкульт привет! – громко здороваюсь я. Все оборачиваются, смотрят на меня, но никто не здоровается в ответ. Видимо, тут так не принято. Следом заходит Малк и прямиком к трактирщику.
- Нам бы переночевать, - слышу его слова.
- Есть коморка да она только к утру освободится, - отвечает тот, с недоверием поглядывая на меня. – Брать будете?
- Пойдёт, - Малк залазит в карман и выдаёт ему пару монет. Возвращается ко мне. – Стрёмное тут место, куча орков в таверне. Идём, во дворе посидим, на лебедей посмотрим.
- А эти со свиными рылами и есть орки? – спрашиваю.
- Тише тише, - выпучив глаза, шепчет он.
- Нет, мы же собирались выпить! Я пока не выпью никуда не пойду.
- Не уверен я, что это хорошая идея, - с опаской Малк посматривает на завсегдатаев таверны. – Сегодня тут прямо не протолкнуться. Обычно гораздо свободнее. – Говорит он как можно тише, что его не услышали.
- Не ссы малой, ты же со мной, не будь я сэр Овидий! – громко отвечаю ему. – Трактирщик неси чего-нибудь да побыстрей.
Падаю за самый чистый стол. Малк присаживается с краю. К нам подходит жирный трактирщик, то ли орк толи тролль с бардовой кожей и пятачком вместо носа.
- Чего желаете, - хрюкает он.
- Выпивки и еды, да побольше. Неси всё что есть! – вспоминаю, что свой кошелёк отдал девочке. Перевожу взгляд на полурослика. – Малк, у тебя можно деньжат одолжить, сам знаешь, я на мели.
- Да-а-а, - неохотно протягивает он мне свой кошель.
Трактирщик прикидывает, что можно подать:
- Есть баранье рагу, есть речная сельдь, пара фаршированных рябчиков.
- Я же сказал, тащи, что есть и выпивку, да побольше! Я так голоден – быка бы проглотил.
Отсчитываю ему несколько монет. Он кланяется и убегает. Через минуту прибегает такая же со свиным рылом, только девушка и поджигает лучиной свечку, протирает стол сухой тряпкой, правда он от этого не становится чище, а выглядит как самый жирный поднос из рекламы чистящего средства и запах соответствующий. Мне неприятно даже прикасаться к такому столу. Но хозяйка улыбается, улыбаюсь и я ей в ответ.