– Первым будет драться этот юный человек, его друзья же пусть насладятся представлением! – остроухий с пафосом указал ладонью в сторону клети, которая висела рядом с балкончиком. А вот в ней я и смог разглядеть своих спутников, на вид целых и невредимых.
– Торвальд! Мы не можем выбраться! Держись там пока! – донёсся до меня крик Лисора.
Держаться? Что ж – хороший совет.
– Да начнётся же бой! Первым противником будет прославленный в боях Анэл Махиловский!
По мановению руки вещающего, похоже, заправляющего всем этим балаганом, ближайшие ко мне ворота отворились, и из них вышел закованный в латы воин. В левой руке тот сжимал одноручный меч, сверкающий в ярком свете солнца. В другой – продолговатый щит, на котором вроде даже был какой-то герб, но разглядеть я не мог. Воин не спеша вышел на арену и встал напротив меня. Отсалютовал мне мечом, стукнув им по шлему с закрытым забралом. Я лишь нервно махнул рукой. Зрители разразились хохотом, улюлюканьем и даже гневными выкриками.
– Стоит проявить больше уважения к своему противнику! Но пусть боги будут тебе свидетелем, человек. Да начнётся бой!
Достав незнамо откуда маленький отливающийся золотом гонг, остроухий дал сигнал к началу битвы. Перехватив свой чёрный меч двумя руками, я принялся вглядываться в плавные движения моего противника. Словно по команде, рыцарь набросился на меня, и пошла потеха. Мечи сверкали, сливаясь в одно размытое пятно. Сталь ударялась о сталь, иногда сменяясь деревянным стуком. Как воин в полном латном облачение может двигаться так быстро и плавно, я не могу понять. А уж про силу его ударов, я вообще молчу. Каждый раз, когда его меч соприкасался с моим, руки начинали жалобно ныть и трястись. Удар. Удар. Блок. Отступить на два шага назад. Разворот вокруг своей оси, удар в шею. Он подставляет под летящий меч щит и тут же наносит колющий удар мне в живот. Шаг вперёд, отбиваю несущееся на меня жало клинком в сторону, и пропускаю тычок щитом. По инерции делаю несколько шагов назад, продолжая судорожно блокировать удары. Руки начинают неметь и плохо слушаться. Похоже, старые раны дают о себе знать. Они не смогли затянуться до конца, не смотря на магию и все ухищрения с моей стороны. Ещё бы, если учесть, как я провёл последнюю пару недель. Как назло поскальзываюсь на песке и падаю. Теперь отбивать стремительные атаки приходится одной рукой, потому как второй я судорожно удерживаю себя в более-менее прямом положении. С каждым ударом мой клинок всё сложнее держать прямо. Он отлетает всё дальше, чуть ли не врезаясь мне в лицо. Наотмашь ударив, даже не пытаясь задеть его, перекатываюсь через голову и вскакиваю. В ушах барабанную дробь отбивает кровь. Сквозь пелену боя, стучащую в висках, слышатся крики и улюлюканье толпы. Рыцарь, сделав широкий шаг, размашисто отправляет свой меч мне в голову. Поворачиваю корпус и с силой отталкиваю меч от себя. Нужно разорвать дистанцию и перевести дыхание, срочно! С силой пинаю врага по щиту и отпрыгиваю назад, уходя от нового удара, уже готового разрубить меня пополам. Выставив меч перед собой, пытаюсь отдышаться.
" – Позволь мне."
" – Нет."
" – Но ты проигрываешь. На тебя жалко смотреть."
" – Нет!"
" – Глупец, решил отбросить копыта прямо здесь? Дай мне всего пару минут, и я разнесу здесь всё!"
Тряхнув головой, бросаю взгляд на подступающего противника. В нём не чувствуется усталости, он стоит всё так же ровно, а движения его плавны и расчётливы. Дьявол! Картинка перед глазами плывёт. Скорее по наитию подставляю меч под удар. Дза-анг. По руки волной проходит боль.
" – Отступись, я всё сделаю, мой рыцарь."
Где-то внутри меня начинает пробуждаться сила. Чувствую, как мой разум тускнеет. Нет. Руки немеют. Я больше не чувствую тела. Нет. Нет. Нет! НЕТ!
Чёрное пламя, обжигая нутро, поднимается вверх, разгораясь вселенским пожаром. Никогда оно не приносило столько боли. Я словно всасываю его через тонкое отверстие. Это сложно, но с каждым ударом сердца, его тепло расползается по телу. Наделяя уже ушедшей силой мышцы, проясняя разум. Мир блекнет, миг и он уже чёрно белый. Рыцарь двигается невероятно медленно. Я вижу, как его меч со скоростью черепахи падает на меня. Можно, даже, схватить его сейчас. Страшное пламя, обжигающее всё, не оставляет боле никаких чувств. Лишь сила. Всепоглощающая, ужасная и могущественная. Словно в бреду поднимаю свободную руку, и с моих пальцев срывается поток тьмы, окутывающий моего противника. Сдерживать эту мощь, больше нет сил. Ей нужно дать выход, сейчас же! Поднимаю клинок остриём в залитое солнцем небо. Дай мне силу. Дай мне власть. Я хочу её, сейчас же! Из клинка ударяет чёрный луч, становясь его продолжением. Мир озаряет яркая вспышка, и на амфитеатр опускается тьма. Раздаются тысячи криков боли. Сквозь иллюзию начинает пробиваться реальность. Там и тут камень стареет, покрывается мхом и травой, а небо над головой становится похоже на мозаику, собранную каким-то безумцем. Верный клинок куда-то пропал, я не чувствую его в руке. Неужели выронил? Но сейчас всё это не важно. Двигаюсь вперёд, прорезаю тьму, опутывающую меня со всех сторон. Я чувствую, как сама ткань пространства изгибается под моими ногами, вторя каждому шагу. Откуда-то сбоку на меня выпрыгивает кто-то. Даже не смотрю на него, лишь небрежный взмах руки, и его разрывает на части. Уничтожая саму суть, что держит эту бренную душу в этом мире. Я освобожу вас всех. Вихрями сила выходит из меня, поднимается из-под земли, падает с небес. Она разит всех без разбору. Лишь маленькую клеть, что я по какому-то позыву скрыл от своей силы, остаётся невредимой. Там сидят мои друзья, но им незачем видеть это. Пусть видят лишь непроглядную тьму. Во тьме пылает ключ, висящий на шее извивающегося в агонии остроухого. Он моя цель. И неважно где остальные. Я достану их, ведь это так легко. Я могу стирать горы в пыль, могу уничтожить хоть весь мир, если захочу. Нужно лишь попросить его умереть, и он ответит мне. Нагибаюсь и заглядываю в глаза остроухого. Они пусты. В них нет боли, тоски, нет ничего. Срываю ключ с его шеи. От моего прикосновения тело оратора рассыпается пеплом, который, не успев опасть на землю, превращается в дым.
После завывания силы, полная тишина оказалась звенящей, закладывающей уши. Оглядываюсь. Здесь всё изменилось. Беззвучно пылает сила, скрыв под собой и обжигающий свет, и поглощающую тьму. Сила, что не имеет цвета. Она вздымается вверх и падает вниз. Я не вижу привычной дорожки, но делаю шаг. Я сам сотворю её. Повинуясь моей воле, меж бушующими вихрями силы появляется крохотная тропинка. Нет больше чувства страха или боли. Теперь я властелин этого места, лишь я и никто иной. Иду вперёд, туда, где ярким пятном полыхают красные угольки глаз. Подхожу вплотную и понимаю, что сжимаю в руке ключ. Бесформенный, горячий. Это лишь образ, сгусток энергии, ему не нужна форма, ему не нужны описания. Миг колеблюсь. Зачем мне освобождать её? Древнюю богиню, по мановению руки которой погибло столько существ. Чья воля, заставила души усопших быть прикованным к земле, превратив клочок суши в царство мёртвых. Что-то подталкивает меня в спину, и я непроизвольно делаю шаг, вытягиваю руку, прикладывая заветный ключ к створкам клети. Даже не знаю, зачем я сделал это. Ведь не хотел, вовсе не хотел. Ведь ещё не решил. Артефакт впитывается в замок, растворяется в нём и со скрипом, прорезавшим звенящую тишину, замок исчезает.
– Умница, – произносит мягкий голос, и раздаётся смех.
Он окутывает меня, заливает сознание, убивает волю. Не успев осознать, что же я наделал, падаю в бездонную пропасть.