Отправиться следом за убитым никому не хотелось. Поэтому даже самые наглые буравили злыми взглядами стол и не решались посмотреть в лицо молодому японцу. Убедившись, что послание доставлено и понято, Тэкешии Исии ушел из ангара, словно черная тень. Вот он с пренебрежительной улыбкой разглядывает сгорбленных мужчин за столом. А вот уже хлопнула дверь на улицу.
Самые смелые решились пошевелиться только через минуту. Прислушиваясь к злым шепоткам, Чен Кон поднял руку и начал говорить. Не для идиотов, которых еще много рядом с ним, нет. Больше для себя и двух помощников за спиной:
— Погибший Тари-джу-тоу [ -дурак] дал нам понять, что на улицах Токио поднялся ветер перемен. Теперь мне и родне или уходить из Йокогамы на чужие территории, где правят другие кланы борекудан. Или… Или договариваться с этим бешеным.
— Он просто человек! — заорал худой мужчина с перекошенным лицом. Старик помнил, что эта свинья бахвалилась успехами на поприще сутенерства. — Всегда можно найти специалиста…
— Ты ничего не понял… Совсем… Сядь и не позорь отца с матерью… Сегодня к нам приходил не человек, нет. Сюда приходил Взгляд Синигами. Его даже император не трогает. Микадо поступает хитрее. Он натравливает это чудовище на тех, кто не понимает намеков… Вы тут по большей части молодые и глупые. Резкие без меры. А я застал времена хунвейбинов… Ничего не меняется. Большие люди откармливают псов-людоедов и спускают их на чужаков. Времена сильных сегунов прошли. Теперь в Ниппон всем правит Сын Неба. Проблема в том, что власть в заоблачном дворце может меняться. А вот убийцы на службе императора никуда не исчезли. Они остались в тени. И сегодня нам сделали последнее предупреждение… Кто не понял с первого взгляда — того выловят в проливе с перерезанной глоткой. Этот молодой человек с мертвыми глазами режет своих за малейшие проступки. Нас он тем более жалеть не станет. Попытайтесь это уяснить до того момента, как улицы зальют кровью…
На следующий день полдничал в офисе Семьи. Утром успел на стройке отметиться, затем привез пачку подписанных бумаг Цеппелину вместе с гавриком из авиаконтроля. Немцу выдали специально заинструктированного до деревянного состояния диспетчера. Мужику надо будет с местным центром управления полетами согласовывать трафик для дирижаблей. Эти громадины ведь мотаться станут рядом с одним из международных аэропортов и правительству только эпичной катастрофы не хватает для полного счастья. Поэтому выбрали лучшего из лучших, вставили пистон для повышения общего тонуса и вручили мне со словами «он не посрамит». Я потом по дороге до военной базы бедолагу осторожно минералкой отпаивал, приводя в чувство.
Но в целом пока все набирает обороты, народ по нарезанным задачам суетится, я выполняю роль стороннего наблюдателя. Убедившись, что прямо сейчас рвать и метать смысла нет, поехал к оябуну.
Босс пригласил меня и еще двух «мамонтов» пить чай в маленькую угловую комнату. Оттуда бы открывался шикарный вид на бухту, но все окна закрыты тяжелыми плотными драпировками. Получилась эдакая пещера с мягкими полами, кучей мудрых изречений на шелковых лентах и большим столом посередине, заставленным сластями. У Акира Гото — отдых. Гото-сан разносит в пух и прах подрастающее поколение в го. У меня иногда закрадывается подозрение, что японцы специально придумали эту игру, чтобы в ней отомстить всем и сразу за бесконечный формализм в обычной жизни. Потому что жить застегнутым наглухо на пуговицы трудно, иногда хочется или поорать от души, или кому в печень постучать вдумчиво. Для этого нужно или в зал идти, или в настольные игры порубиться.