Отлично. Значит, пора позвать на чай милую девушку.
— Сугахара-сан, для вас и парней есть работа. Вот эти люди убили офицера сил самообороны и оставили калекой второго. Я хочу, чтобы вы их нашли, оторвали головы и положили в коробку. На которой на японском и английском написали: «Убийцы». Оставить коробку на территории базы. Если сможете все сделать прямо в расположении — еще лучше. Если сложно — то отработаете ублюдков во время увольнительной.
— Срок?
— Двух-трех недель хватит?
— Более чем.
— Отлично. Контакты местной Семьи я дам, но лучше сделать все с опорой на собственные силы. Подумайте насчет маскировки и то, как лучше добраться на Окинаву. Для самолета можем организовать вам липовые паспорта, но полиция наверняка возьмет их потом на заметку. На корабле — меньше двух суток пути в один конец. Любой рыболовецкий траулер или каботажник. Контакты у нас есть.
— Поняла.
— Завтра к обеду хочу услышать общие детали предстоящей операции. Чтобы я был в курсе для возможной подстраховки. Триста тысяч на оперативные расходы получите завтра же. Надо больше — дам больше. Вопросы?
— Пока нет. Если будут, завтра в обед уточню.
— Отлично. Тогда не буду вас больше задерживать.
Все, здесь я процесс запустил, теперь меня ждут высокие материи. У меня завтра встреча с местной киношной тусовкой. Буду беседовать насчет потенциального блокбастера. Оябун даже готов финансирование на себя взять. Когда я ему идею озвучил, босс предложил через нанятых режиссеров наличные отмыть. Я отсоветовал. Потому что первым делом именно на тему нецелевых расходов и станут проверять. Кто в здравом уме и трезвой памяти поверит, что борекудан вливает деньги на кинопроект просто так? Поэтому — ни йены налево. Все кристально чисто и строго по закону. Пусть ломают голову, как мы умудрились всех обмануть. Больше будут бухгалтерию трясти, меньше станут обращать внимание на то, что на площадке творится.
Наверное, самый большой разрыв шаблона получился у Рей Кавакубо, когда моя подруга передала боссу просьбу. Нет, ответ был положительный, но меня очень хотели посмотреть вживую перед тем, как я поеду вносить сумбур в чужие мозги. Поэтому заказанные на один день костюмы придержали в магазине и зазвали в примерочную.
Что поделать — пришлось прибыть лично. Толпой, потому как последнее время я одинокой тушкой не перемещаюсь. Грозный Исии, его секретарь с шикарными бантами на голове, два телохранителя и еще два мордоворота-контрактника. Водитель остался в машине. Как шепнул Масаюки — будет ёкая молочком кормить и ждать, когда начальство вернется.
— Тэкеши-сан, можно еще раз ключевую идею, — миловидная женщина со следами усталости на лице разливает чай по тонкостенным фарфоровым чашкам. Приподняв свою, я пытаюсь рассмотреть внутреннюю структуру и удивленно качаю головой:
— Это что, настоящая древность? Сколько им лет? Двести или триста?
Очень аккуратно вернув заварочный чайник на подставочку, госпожа дизайнер абсолютно серьезно начинает выговаривать помощнице:
— Хиро-сан, ты не говорила, что молодой человек увлекся антиквариатом. Я бы подобрала что-нибудь более подходящее для встречи.
Поправив непокорный локон, Хиро Симидзу пытается оправдаться:
— К сожалению, Кавакубо-сан, я не знаю все его таланты. Вполне возможно, что он решил еще на этом поприще снискать славу.
Похоже, не я один сижу за столом с ощущением некоторого офигения. То есть как обычно — что-то ляпнул походя, а народ начинает автоматически выстраивать какие-то мутные схемы и просчитывать варианты. Ненавижу Ниппон — тут прямо никто ничего не скажут, обязательно зароют в куче полунамеков и потом обидятся, что ты не смог постичь очевидное.
— Гомен-насаи, дамы. Похоже, я пропустил что-то интересное. При чем тут антиквариат?
— Потому что этот набор подарили мне очень серьезные заказчики за то, что для них была сделана уникальная личная коллекция. Сам понимаешь — глицинию не каждый день вышиваю.
О как — сами Фудзивара озаботились одеждой, которой ни у кого нет. Похоже, завидно стало. Выскочка чуть ли не каждый день в гости к лучшему дизайнеру страны ходит, а у одного из древнейших кланов Ниппон до сих пор даже эксклюзивного поясочка нет.
— Понял. И вы хотели похвастать новинкой?
Бережно подняв свою чашку, Рей Кавакубо делает осторожный глоток и с усмешкой объясняет:
— Я просто забегалась. Хотела выставить на парадную полочку, где у меня собрано разное. И перепутала… Есть такой пунктик, коллекционирую по мелочи вазочки, кувшинчики. Желательно — до эпохи Мейдзи. Тогда построили несколько мануфактур и начали выпекать посуду, словно блинчики. Как сказала моя бабушка, сделавшая первый подарок: «После Эдо мастера почти перестали вкладывать частичку души в свои творения». Наверное, именно поэтому я до сих пор пытаюсь в моих дизайнерских экспериментах оставлять что-то личное… Так насколько давно вы, Тэкеши-сан, стали заниматься антиквариатом?