— Я закончил, Кавакубо-сан. Могу порекомендовать завершать работу не позже одиннадцати вечера и спать минимум по девять часов ближайшую неделю. Надо восстановиться.
Приоткрыв глаза, пациентка медленно поднимается и подходит к зеркалу. Да, общий вид куда лучше — веки не опухшие, лицо лишней бледностью не отсвечивает. И двигается куда легче — словно скользит над полом.
Повернувшись ко мне, дизайнер выполняет глубокий поклон, затем выпрямляется и говорит:
— Теперь ваши заказы, Тэкеши-сан, я буду делать сама. Примите это как знак благодарности.
Моя очередь кланяться.
Наряд я выбрал, какой хотел. Нужен был китч без меры — вот и постарался. Ядовито-зеленая рубашка. Ярко-оранжевый пиджак с огромными накладными карманами. Фиолетовые брюки. И белоснежные туфли. Плюс — позолоченный широкий пояс. Вылитый клоун. То, что и хотел. Когда вышел из примерочной, народ постарался изобразить каменные лица, давя улыбки. И только хозяйка магазина придирчиво осмотрела меня со всех сторон, после чего в нагрудный карман сунула бархатный черный платочек.
— Когда я была в Нью-Йорке, люди с подобными вкусами вешали на шею золотую цепь.
Будто я это не знаю. Жестом подозвал Масаюки, тот распахнул маленький чемоданчик. Понтовый золотой кирпич «ролекса» и цепь с «гимнастом». Фигурка чужого бога усыпана огромными драгоценными камнями. Никакого стекла — только настоящие караты. Вещи не мои, взял на время в Семье. Нам этот ужас подарили во время какой-то мутной конференции, на которой обсуждали поставки разного рода контрабанды в объемах, превышающих месячную работу Токийского порта. Вот я и взял на пару дней, пустить пыль в глаза.
— Отлично. Теперь образ полный. Если не секрет, кого хочешь поразить в самое сердце?
— На режиссерскую тусовку еду. Надо пару-тройку болванчиков нанять, чтобы сделали мне красиво.
— Тогда абсолютно в тему… Наши любители бахвалиться будущими кинолентами копируют все с дурацкого Голливуда.
— Вот для этого и вырядился… Когда дорасту до возможности спонсировать нормальное кино, тогда оденусь прилично… Хорошего вам вечера и не забывайте — хотя бы неделю надо соблюдать режим сна и отдыха.
Насчет подарка уточнил у Хиро Симидзу. Потому что хотелось понять — а что именно произошло под конец вечера. Подруга объяснила:
— Кавакубо-сан уже лет пять не становится к раскроечному столу. Нет, для коллекции может наброски делать и для себя что-то новое. Но на продажу отдает идею портным, кто работает в мастерской. Разве что может поправить что-нибудь перед показом… Единственные, для кого госпожа делает исключение, это члены семьи… Теперь ты включен в этот круг.
Подумав, признаю себя полным болваном. Ведь и не планировал.
— Да, Хиро-сан. Как-то я неудачно в близкие друзья набился. Ведь ничего такого и не хотел.
— Я знаю. И Кавакубо-сан знает. Как она сказала, ты похож чем-то на ее знакомых с Сицилии. Ты просто живешь и не стараешься понравиться окружающим. Эта черта почти не встречается среди людей ее круга. Все постоянно пытаются просчитывать варианты. Ты же поступаешь так, как считаешь правильным.
Интересная попытка взглянуть на меня со стороны. Надо почаще в гости ходить, может еще что узнаю.
— Понял… Напомни мне, чтобы я при случае не бил древнюю посуду, а прихватывал с собой что-нибудь красивое. Вдруг смогу отдариться…
Все. Теперь надо попрощаться с подругой, ей обратно в магазин. А мне — к киношникам.
Глава 18
Я умный мальчик, я домашнюю работу заранее выполнил. Почитал обзоры, оценил уровень страданий разнокалиберных кинокритиков на тему «Ниппон в разрухе, искусство подохло». Полистал собранную выжимку на толпу «режиссеров третьего плана». Что еще сказать. Да, проблема есть. И, судя по моей памяти, будет только усугубляться.
Времена титанов вроде Куросавы и Имамуры в прошлом. Резко набравшее популярность телевидение вышибло с рынка творцов, сведя все к низкопробному контенту. Ту же «Легенду о Нараяме» знают больше на западе, чем у нас. Кстати, Куросава во времена безденежья на родной земле снимает в СССР «Дерсу Узала». Такеши Китано после «Фейерверка» в девяносто седьмом уехал из Ниппон и вернулся только на днях. Хотя — признанный гений и лидер авангардного кино.