После того, как я показал портье карточку и назвал свое имя, он, что странно для меня, дружелюбно улыбнулся и проводил нас к свободному столику, и к нам тут же подлетел молодой официант и протянул меню. Ну неужели мы сможем спокойно отдохнуть и пожрать?! Я просто херею, чесслово!
— Умм… братик, а сколько блюд можно заказывать? — тихо спросила Мэй, пока я, грызя в зубах зубочистку, пачку которых обнаружил на столе, бегал глазами по меню. Цены тут конечно… чтобы одного только краба купить, мне нужно было отмудохать как минимум тысячу школьников!
— Я ваще хэ-зэ, Мэй, — буркнул я, откинувшись на спинку, и поискав глазами официанта, махнул ему. Когда он подлетел к нам, дружелюбно лыбясь, я заметил, что за столик немного левее нашего, уселись те двое говнюков, которые докапывались до нас в лифте. Причем баба со злорадной усмешкой пялилась на меня… уот сучка!
В общем, узнав, что мы можем заказать не больше пяти разных блюд, причем каждый, мы с Мэй выбрали что подороже, и стали ждать, когда принесут наш заказ. Ух, давно хотел попробовать, как же готовят еду в ресторанах «Беннер и сын»!
Радости моей не было предела, естественно, как и радости Мэй, которая успела сбегать в уборную, и надеть трусики, что я отдал ей под столом. Когда она вернулась, то стала перебирать ногами, глядя по сторонам, с интересом осматривая местные картины на стенах, декор и прочее… а потом ее лицо резко сменилось с довольного на удивленное и недовольное, я бы даже сказал озлобленное, а причинной этому был, как, ни странно…
— Хо-хо! Приветик, Кимура! — раздался над моим ухом злорадный голос, который я ненавидел всей душой, после того, как стал оскверненным. Мои кулаки сами собой сжались, и медленно обернувшись, я поглядел на морду Мацуи, что стоял в мужском костюме, и злобно лыбился, держа руки в кармане. — Чего тут делаешь, а? И что это за красотка с тобой?
— Тебе че надо, а? — буркнул я. — То, что я тут делаю тебя вообще не должно ебать, усек? И с кем я пришел, тоже! Свали от меня, а то я за себя не отвечаю…
— О, боже! Боюсь-боюсь! — покачал головой Мацуи, и кивнул в сторону одного из столиков. — Понимаешь, тут мои родители и куча охраны, так что ты мне ничего не сможешь сделать! Мы с тобой из разных слоев, Кимура! Ты — обычный нищеброд, который черт-те пойми как оказался здесь, а я — единственный сын клана Мацуи, и потому… что ты мне сделаешь, а?
Последние слова он произнес, подходя к Мэй, что сидела напротив меня, и вдруг положив свою поганую лапу на плечо моей сестренки, резко залез ей под платье, дотронувшись до ее груди…
Ну все, блять, это была последняя капля!
Глава 20. За гранью добра и зла
Настоящее…
Выпустив изо рта облачко дыма, я бросил окурок на труп, у которого не было верхней половины головы, и вздохнул, оглядывая ресторан. Повсюду валялись трупы, оторванные конечности, кишки, и все это было в лужах крови. Некоторые столы были перевернуты, как и стулья, но малая часть осталась стоять на своем месте, как например один стол, на котором лежал труп папаши Мацуи, у которого был распорот живот, а его кишки свисали до пола… Или взять того жирного ублюдка, которого мы с Мэй повстречали в лифте — нижняя его часть, примерно от пояса, валялась у другого перевернутого стола, который был весь изрешечен автоматной очередью, а его верхняя половина лежала где-то у стены…
— Кажись, мы перестарались, — пробормотал я, усмехнувшись. — Слышь, Мэй, ну че они, долго еще?
— Скоро будут, — произнесла Мэй, сбрасывая вызов. — Ивасаки сказала, что в городе творится полный хаос: везде начались пожары, повсюду открываются порталы, из которых выскакивают темные ангелы, убивая и насилуя всех на своем пути, а Люциус, весь объятый пламенем, разрушил несколько домов, двигаясь в нашу сторону… Ямада уже позвала его отца, но она говорит, что уже поздно — эта планета обречена, ведь благодаря тебе, он стал именно тем, кем хотел сделать его Сатаниус…
— М-даа… а нам-то с тобой ничего не грозит?
— Ивасаки сказала, что нет, ведь Люциус устроил все это из-за тебя… их-то не трогают, что уж говорить про нас с тобой!
— И то верно…
— А что будем делать с этой… скотиной? — Мэй злобно поглядела на ту самую ТП-шку, что пришла с жирдяем, которая сидела на полу, опустив голову, и рыдала. Ее рот был перевязан куском чьей-то одежды, так же как руки и ноги. Я не стал ее убивать, ибо, как не крути, она была симпатичная. Ну, сейчас-то она конечно, была вся в крови и еще хер пойми в чем, но если ее помыть, то она снова станет той же красоткой, какой была в лифте, где мы с ней и встретились впервые.
— Возьмем ее с собой, а там уж видно будет! — усмехнувшись, пожал я плечами. Встав со стула, я подошел к сестре, которая была одета в свой боевой наряд Звездной воительницы, и чья бензопила лежала неподалёку, перепачканная в крови, я потрепал ее по волосам.
Пройдя дальше к окнам, в которых были дырки от пуль, а вернее к одному из них, с разбитым стеклом, из которого я вышвырнул одного из Якудза, я залез в карман голографических брюк, и достав оттуда пачку сигарет и зажигалку, вновь закурил и стал любоваться видом, который открывался с 69 этажа, самого высокого здания в Касимото…
— Воу-воу! — усмехнулся я, когда мимо окна, едва не задев меня хвостом, пролетела суккуб с огромными сиськами и перепончатыми крыльями, и подмигнув мне, улетела куда-то на крышу, держа в своих руках брыкающегося парня лет тринадцати… хех, я просто был уверен, что она собралась затрахать его до смерти! Это ведь суккубы, чтоб их… попросить что-ли у дядьки Сатаниуса одну такую, себе для развлечений, ки-ки-ки?
***
Ранее…
Рука долбанного Мацуи легла на плечо Мэй, а затем он резко залез ей под платье. И это было последней каплей…
Злобно зарычав, я схватил то, что первое попалось под руку, и схватившись протезом за стол, без каких-либо усилий отшвырнул его в сторону. Стол зацепил соседний столик, за которым сидели двое, и кажется, он им нанес непоправимые для жизни травмы…
А я же, тем временем, подлетев к Мацуи, вонзил ему в левый глаз то, что было в правой руке, чем оказалась обычная вилка, и выпустив «когти», вонзил их ему в живот. Удар… еще удар… я бил его лезвиями в пузо, выпуская ему кишки, вилкой ковыряя в его глазнице, и злобно усмехался, слушая, как он орет от боли, как орут другие олигархи, и как наверняка орут его родители!
— Отпусти его! — раздался сбоку от меня визг, и кто-то перехватив мою левую руку, попытался оттащить меня от Мацуи, который еще каким-то образом был жив, но это было бесполезно. Я хотел развернуться, и убить ту бабу, которая позволила себе это, но тут услышал голос Мэй:
— Звездная богиня, дай мне силу! — и через мгновение звук заводящейся бензопилы. — Не трогай моего братика, сраная сучка!
Меня оглушило истошным визгом, когда Мэй вонзила лезвие бензопилы в мамашу Мацуи, и ее кровища брызнула во все стороны, попав на меня и кузину. Кузина яростно кричала, одновременно хохоча, а я, тем временем, вытащив из живота Мацуи кишки, обмотал их вокруг шеи парня, и задушил его ими. Погорячился, ага, но с кем не бывает…
— Все сюда! Скорее! Стрелять на поражение!
— Пожалуйста, скорее! Нас тут всех… — подбежав к одной ревущей бабе в возрасте, которая явно звонила копам, я с разбега ушатал ей с ноги, отчего она свалились на пол вместе со стулом, ударившись башкой об пол, и начала корчиться в посмертных судорогах, а под ее головой образовалась лужица крови. Мобильник бабы улетел куда-то в сторону, но мне было насрать, потому что я уже перепрыгнул через стол, и подбежав к папаше Мацуи, по всей видимости звавшего своих «ЛВЧ» сюда, схватил его за волосы, пару разу ударил мордой об стол, а затем подняв на ноги, вставил ему в живот «когти», и распотрошив ему пузо, вытащил его кишки, и швырнул спиной на стол, где он, скуля, пытался собрать свои внутренности… не долго, ясное дело, так как вскоре откинул копыта!