Но даже самые шумные смерили свой пыл, стоило нам пройти мимо. Нас словно окружал невидимый пузырь покоя и тишины, так что первоначальное желание пройти по рядам и выяснить, чем живут аборигены, отпало, как и не бывало.
У входа на базар стояла парочка в уже знакомой нам форме. Именно их коллег мы положили у мышиной колонии. Только эти оказались вооружены не какими-то древними двустволками, а Бизонами МК с полным фаршем, да и броники у каждого не из худших — с керамическими вставками. Такие не с первого выстрела прошибёшь.
Солдаты, или кто они тут, стояли у видавшего виды пикапа и смотрели на нас. Потом один принялся шевелить губами, но определённо не обращался к напарнику. О нашем прибытии доложили. Ну и чёрт с вами! В принципе, я и не ожидала, что нам удастся незаметно подойти к самой стене.
А до неё, кстати, осталось меньше сотни метров. И это расстояние никто из селян не торопился преодолевать: дорога выглядела ухоженной и абсолютно пустой. У металлических ворот стояли сразу две вышки, наглухо закрытые броневыми листами. Наружу торчали лишь стволы пулемётов. По виду, снятые с упавшего вертолёта. Одно попадание — и ты труп.
Кроме того, перед воротами имелся ещё один шлагбаум и небольшая будочка рядом с которой скучали пятеро автоматчиков. Еще я заметила ров с водой перед оградой, вспаханную полосу между стенами и предупреждение о минах. Этот городок — просто символ гостеприимства.
— Мне не по себе, — тихо сказал Страш и поразилась, насколько бледным стало его лицо. — Элли…
— Всё будет хорошо, — я похлопала его по плечу, хоть и сама ощущала приближение паники.
С другой стороны ограды подъехали два крытых грузовых автомобиля и высыпали наружу двадцать вооруженных автоматами солдат. Нас явно ждали. И теперь я заметила, что стволы пулемётов на вышках медленно поворачиваются, следя за нашим приближением. Казалось, что вырваться из такой плотной опеки просто невозможно.
А может и не казалось.
Дальше всё происходило как-то внезапно и несколько неожиданно. Стоило приблизиться к шлагбауму, и он с тихим жужжанием поднялся. Автоматчики отступили к своей будке и взяли оружие наизготовку. Тем не менее, никто из них ничего не спрашивал и даже не пытался окликнуть пришельцев. Солдаты стояли в абсолютном молчании, а ворота внезапно вздрогнули и лязгнув, поползли в стороны.
Открылся коридор, огороженный колючей проволокой. С противоположной стороны двери оставались закрыты. Стало быть, если мы войдём внутрь, то останется лишь захлопнуть крышечку мышеловки, чтобы поймать назойливых грызунов. Однако же, оружие пока никто не торопился отнимать, так что шанс продать серую шкурку подороже, оставался. Впрочем, героически погибнуть — всегда успеется. Вот героически выжить — совсем другое дело!
— Смахивает на западню. — констатировал Лесоруб и взял по дробовику в каждую руку. Третий он отдал Страшиле. — Держи, малахольный. Не попадёшь, хоть напугаешь.
— Мы идём внутрь? — уточнил Страшила. — Ты же понимаешь, что это — ловушка?
— Ну, если ты считаешь, что пришло время извиниться и уйти — вперёд, — я кивнула на башни. — Но боюсь эти парни слишком старались, когда готовили приём и очень обидятся, если мы передумаем. Что вы нюни развесили? Вперёд!
Как и следовало ожидать, стоило пройти десяток метров по колючему коридору и за спиной лязгнули, съехавшись, металлические челюсти ворот. Естественно, те, что впереди и не подумали открываться. Однако мы продолжали идти вперёд, наблюдая, как рассредоточивается команда встречающих. Каждый занял позицию для стрельбы и взял нас на мушку.
— Держитесь за мной, — Лес казался спокойным. — Сразу меня они не свалят, так что ещё хватит времени…
— Ну что же, очень рад видеть вас в Изумрудном городе, — голос доносился со всех сторон, и я сразу узнала знакомые интонации затаившейся змеи. Интересно, а вот это — его настоящий голос? — М-да, можно сказать, что я удивлён. Очень сильно удивлён. Просто интересно, если ты реально потеряла память, то как умудрялась так долго парить мне мозги? — внезапно голос сорвался на визг. — Сука, думаешь я позволю тебе добраться до себя? Ни хрена у тебя не выйдет! Я всегда буду на шаг впереди, ясно?
— Не хочешь нашептать мне это на ушко? — спросила я, взяв Грозу наизготовку. — Не представляешь, какой нежной я могу быть. Для таких, как ты, в особенности.
— Шути, — казалось, он успокоился. — Если не заметила, то все вы — в полной жопе. Бросайте оружие, а я посмотрю, подумаю. Возможно, просто сотру вам память и ты, рыжая, действительно станешь очень нежной. Как тебе такой вариант?
— Смотри, слюной не изойди, — хмыкнула я и став на колено за спиной Леса, прицелилась в ворота. Интересно, выдержат они попадание гранаты? А вот проверим.
Что-то твёрдое упёрлось в мой затылок. Что-то, напоминающее дуло дробовика.
— Брось оружие, — голос Страшилы.
— Какого хрена? — Лесоруб повернулся вполоборота, стараясь не выпускать из виду стрелков за оградой. — Ты чего творишь?
— Брось, иначе я вышибу ей мозги! — в голосе Страша проскользнули истерические нотки, а ствол оружия больно стукнул по голове. Я зашипела. — Брось! Я не шучу.
— Мать твою, я же тебя потом на лоскуты порву, — Лес скрипнул зубами и сплюнув, бросил оба ружья под ноги. — Будь ты проклят, чёртов предатель!
— А я тебе только начала доверять, — горечь в голосе должна была разъедать мир, точно кислота. Гроза тихо звякнула о бетонные плиты дороги. — Чтоб ты сдох, выродок.
Ворота впереди лязгнули и начали разъезжаться. Тотчас автоматчики бросились внутрь. Они продолжали держать нас под прицелом, точно мы ещё могли представлять хоть какую-то угрозу. Лесоруб угрюмо смотрел на бойцов и его металлические кулаки сжимались и разжимались. Я неторопливо поднялась и повернулась к предателю. Он казался испуганным.
— Молодец, мой мальчик, — Чародей откровенно веселился. — Пожалуй, я даже прощу тебе предыдущий промах. Да и подумать, так даже лучше. Ты притащил эту суку прямо сюда, а по ходу ещё решил несколько проблем.
— А я только собиралась признаться, что люблю тебя, — тихо сказала я и на щеках Страшилы появились пурпурные пятна. — Понимаешь, чёрт тебя дери? Не знаю, как ты станешь с этим жить дальше, но поступай, как считаешь нужным.
Мы молча смотрели друг другу в глаза. Что я чувствовала? Не знаю. Настоящий водоворот непонятных мыслей и переживаний пытался утянуть в бездонный омут и приходилось удерживаться на поверхности, где царила сосредоточенность и хладнокровие.
А потом меня бросили на колени и защёлкнули на запястьях наручники. Страшилу оттёрли в сторону, и он понуро стоял, опустив дробовик и глядя на меня с отчаянием во взгляде. За спиной глухо ворчал Лесоруб, обещая врагам долгую и мучительную смерть.
Потом приключилась заминка. Солдаты начали крутить руки Льву, а из невидимого динамика внезапно раздался протестующий возглас. Кажется, Чародей пребывал в растерянности.
— Поднимите голову этого, лохматого, — голос ублюдка дрожал? — Поверните вправо… Чёрт! Стерва, ты всё-таки его вытащила!
Кажется, это он ко мне обращался.
— Если я — стерва, то ты — падаль, которую я сожру, — смеяться получилось до первой зуботычины. Лесоруб зарычал, а Страшила потупил взгляд. — Ты же всегда на шаг впереди, а я так, погулять вышла. Всё ещё хочешь моих нежностей?
— Везите всех во дворец, — приказал Чародей. — Тут я сам разберусь. Лохматого — пальцем не трогать.
Нас едва не волоком притащили к грузовикам и начали запихивать в кузов. Тут имелся один момент… Скажем, я бы никогда в жизни так не поступила, но местные вояки, очевидно, совершенно расслабили булки. Ну ещё бы, одно дело гонять зомбаков, селюков да мышей и другое — заниматься серьёзным делом. Ну, так даже лучше.