– Ясно. Самых лучших ты приберегла напоследок, – язвительно проговорил Оз.
Жевуны захихикали.
– Что я такого сказал? – смутился Оз.
– Ничего, – ответила Глинда. – Они всегда смеются, когда нервничают.
Чудесно. Весьма полезное свойство на поле боя.
– Кто-нибудь из вас умеет сражаться? – спросил он.
– Нет, – вышла вперед одна из Жевуний. – Зато мы умеем шить красивые платья.
– А еще умеем петь, – добавил мужчина-Жевун.
Не дожидаясь приглашения, Жевуны затянули песню и пустились в пляс по двору.
Оз беспомощно смотрел, не зная, что делать. Кода Жевуны затянули второй куплет, Оз заорал на них, приказывая прекратить. Жевуны наконец притихли, но потом опять захихикали.
Нелепость какая-то. Ну как вести эту компанию в бой?
– Ванда... – начал он.
– Глинда, – поправила она.
– Да, Глинда, они очаровательные люди, но неужели ты всерьез думаешь, что они могут убить злую ведьму и одолеть ее войско летучих обезьян?
Глинда покачала головой:
– Нет, не думаю. Никого они не убьют.
– Что ты хочешь сказать?
– То, что добрым жителям Страны Оз запрещено убивать, даже на поле брани.
Оз оторопел. Она что, всерьез? Он отвел Глинду в сторону и склонился к ней.
– Ты хочешь, чтобы я возглавил армию, которая не может убивать? – шепнул он.
Она кивнула:
– Будь это легко, мы бы обошлись без волшебника.
Значит, воинам ведьмы убивать можно, а его солдатам – нельзя? Он, конечно, не рассчитывал на легкую победу, но и не ожидал такого сильного перевеса в пользу врага. Настоящей силой обладает только Глинда. А он и колдун-то липовый...
Вдруг одна из женщин-Кводлингов с криком указала в небо.
– Смотрите! Стена! – воскликнул кто-то из Жевунов.
Оз и Глинда устремили взгляды на горизонт. И верно – прозрачная стена, ограждавшая Страну Кводлингов от зла, прогнулась под напором огненного шара. Стоял треск, летели искры.
– У злой ведьмы не хватит сил проникнуть через стену! – заявила Глинда, в замешательстве глядя на происходящее.
– Похоже, хватает, – отозвался Оз. Огненный шар заполыхал сильнее.
Глинда помолчала, раздумывая.
– Нет, – повторила волшебница. – В одиночку она бы не справилась.
– Что значит – в одиночку? – воскликнул Оз. – Ей что, кто-то помогает?
Но у Глинды не было времени на раздумья – надо было защищать свой народ.
– Все в укрытие! – закричала она. – Скорей! Уведите детей!
И в этот миг Оз увидел, как в стену врезался громадный огненный шар. Он прорвался насквозь и летел прямо на них. Оз поспешно оттолкнул Глинду в сторону, шар шмякнулся прямо посреди городской площади и с грохотом взорвался. Едкий дым затянул всё вокруг. Жевуны, Мастера и Кводлинги кинулись прятаться кто куда.
Когда дым рассеялся, все увидели, что на груде желтого кирпича, которая когда-то была городской площадью, стоит Теодора. Ее яркий красный плащ исчез, его сменили черное платье и черная остроконечная шляпа. Ведьма обвела взглядом толпу, с трепетом взиравшую на нее. В город прибыла Злая Ведьма Запада.
– Фу, как здесь много добра, – проворчала ведьма, осмотревшись. – Аж тошно. – Толпа в страхе отпрянула. – До сих пор считаете, что ваш драгоценный волшебник спасет вас? От таких, как я? – фыркнула она, потянула воздух длинным зеленым носом и ринулась на одного из перепуганных Кводлингов: – Говори, а не то вырву тебе язык!
Оз был поражен. Он-то думал, что уже успел познакомиться со злой колдуньей. Или Глинда чего-то недоговаривала?
– Кто это такая? – шепотом спросил он у Глинды.
Но шепот получился довольно громким, и Теодора расслышала каждое слово.
– Ты что, волшебник, не узнаешь меня? – спросила зеленокожая ведьма. – Неужели я так сильно изменилась?
– Теодора?! – не веря своим глазам, воскликнул Оз. Неужели это и есть та прелестная незнакомка, которую он встретил в лесу? Эта ведьма такая жестокая и бессердечная... и такая зеленая...
– Может быть, потанцуем? – ехидно ухмыльнулась ведьма и взмахнула рукой. В тот же миг порыв ветра поднял Оза с земли, закружил в воздухе, будто подчиняясь неслышимой мелодии.
– Теодора, прекрати! – закричала Глинда. – Ты его покалечишь!
Злая Ведьма Запада сверкнула глазами на Глинду. Потом, еще раз взмахнув рукой, швырнула Оза через всю площадь. Он с грохотом приземлился на груду вывороченных из мостовой булыжников. Избитый и израненный, он беспомощно поднял глаза, полные смятения и боли.