– Теодора? – пролепетал фокусник. – Что с тобой стряслось?
– Что стряслось? – прорычала Теодора. – На моем пути повстречался ты, вот что! – И она воздела руки, чтобы обрушить на него еще один удар.
Но Глинда опередила ее, направив на колдунью могучий порыв ветра.
– Виноват не он, а твоя сестрица, – произнесла она. – Это она напустила на тебя свои злые чары. Я-то надеялась, что ты видишь ее насквозь.
Теодора осклабилась на Глинду:
– Я всегда терпеть тебя не могла. Какое счастье, что мне больше нет нужды притворяться!
На этом терпение Кводлингов лопнуло. Пусть эта ведьма сколько угодно терзает волшебника, но обижать Глинду – такого добрые жители Страны Оз ей не позволят! Одна из женщин схватила метлу и грозно замахнулась ею на злую ведьму. На помощь пришли другие. Вся площадь в гневе ринулась на Теодору.
– Изыди, ведьма! – кричала женщина с метлой. – Пока Великий Волшебник не стер тебя в порошок!
– Вы все верите в него, да? – прошипела ведьма. – Что ж, я тоже когда-то в него поверила!
– Теодора, ты меня неправильно поняла... – пустился было в объяснения Оз.
– Я раскрыла тебе свое сердце! – отрезала ведьма. – А ты его разбил! – Ее голос сорвался на злобный визг. Немного помолчав, чтобы собраться с силами, ведьма продолжила: – Больше этого не повторится. – Закончив с Озом, она переключилась на Глинду и ее народ: – А что касается тебя, милочка, то, когда я вернусь с моей сестрой и всей ее армией, дорога из желтого кирпича станет красной от крови твоих крестьян, Мастеров и Жевунов.
– Ты нас недооцениваешь, – возразила Глин да. – Мы народ сильный и дружный. А теперь к тому же нас возглавит Великий Волшебник.
Но Теодора знала всю правду об Оскаре.
– Этот ваш волшебник, – презрительно бросила она, – если к завтрашнему дню не сбежит, то умрет одним из первых. И вы все убедитесь, что он всего-навсего пройдоха без чести и совести. И обычный смертный человек, а никакой не волшебник.
Теодора обернулась к нападавшей женщине и вырвала у нее метлу.
– Ты ведь думал, волшебник, что я летаю на метле? – Она хрипло, по-вороньи, захохотала, вскочила верхом на метлу и улетела на глазах у оцепеневшей толпы.
Глинда сразу попыталась утешить перепуганных жителей:
– Не бойтесь, она улетела. Теперь, когда с нами Великий Волшебник... – Ее голос неуверенно затих. Волшебника по имени Оз на площади не было.
Как только Теодора, ставшая ныне Злой Ведьмой Запада, улетела, Оз тоже собрался в путь. Хватит с него. Он уже давно чувствовал, что сыт по горло всем этим чародейством, но теперь его терпение лопнуло окончательно. На него прогневались сразу две злые ведьмы, а единственная добрая волшебница поставила его во главе войска, не способного сражаться, и ждет, что он выиграет за них решающую битву. Он прекрасно улавливал моменты, когда приходит пора опускать занавес, и понимал, что сейчас этот момент настал.
Он вбежал в свою комнату, схватил саквояж, прижал его к груди и пустился бежать по длинному коридору. Но едва он добежал до больших двустворчатых дверей, преграждавших путь к свободе, как эти двери, словно по волшебству, распахнулись сами собой. По другую сторону, подбоченившись, стояла Глинда.
– Куда это ты собрался? – осведомилась она.
Оз испустил тяжкий вздох.
– Пойми, это чудовищное недоразумение.
– Ты обещал нам помочь, – отмела все его протесты Глинда.
– Понимаю, но я же только всё порчу! – Он сорвался на крик. – Раньше у вас была одна злая ведьма, а теперь целых две.
– Тем более ты должен остаться и принять бой, – твердо заявила Глинда.
Да с ней с ума можно сойти! Неужели в своем упрямстве она не видит, что ее войско совсем не готово к бою? Там одни ископаемые да деревенский люд.
– Я бы хотел остаться и помочь, – произнес, наконец, он, – но не могу. – Он отодвинул ее с дороги и прошел к выходу. – Желаю удачи, Глинда.
Волшебница немного подождала.
– Ну хорошо, – сказала она, когда Оз был уже у самых дверей. – Я извещу сестер, что ты больше не находишься под моей защитой.
Оз остановился как вкопанный и заглянул ей в глаза. Нет, она не шутила.
– Зачем ты так? Ты же подписываешь мне смертный приговор.
– Выбор за тобой, волшебник, – ответила она.
И куда было деваться? Теперь ему волей-неволей придется остаться и вступить в бой, хотя бы ради спасения собственной жизни. А если нет, ему верный конец. Он проворчал: