- Как башка болит, млять! – простонал Боря. – Ох, мля, кровь! Откуда?.. Млять, башка разбита. Это я что, у Любы?! - пришло, наконец, узнавание среды и обалдевание от окружающей разрухи. – Это всё я?! – поразился, когда его взор упёрся в Любу. И заранее попросил прощения. – Прости меня, Любаня, я ничерта не помню!
- Угу, - почти неслышно согласилась испуганная Люба.
- А кто это с тобой? – спросил Боря с подозрением. Ноздри его раздулись, глаза сузились.
Вообще-то, мы с Любой сидели на кровати на пионерском расстоянии друг от друга.
- Я всё объясню! – воскликнул я, подняв руки в жесте беспомощности - Я – ученик Любови Михайловны, меня в эту ночь выгнали родители, и я не знал, где ночевать. Позвонил учительнице, она согласилась меня приютить. – Видя глаза Бори, наполняющиеся кровью, вспомнил и быстро произнёс, - меня зовут Пётр. Петя, - уточнил, вспомнив собственный наговор. Услышав имя, Боря успокоился. Снова взялся за голову.
- А кто тебя отметелил? Я, что ли? Или отец? —последнее спросил с надеждой.
- Ты, конечно! – встряла Люба, гордо задирая подбородок, почувствовав, что любовник плывёт. – Приревновал меня, придурок, и давай мальчишку бить. Ещё и меня прихлопнуть грозился. Пришлось тебя настольной лампой успокоить. Видишь осколки? И кровь на полу с твоей головы… а как ты, кстати, ко мне попал? Я тебе ключи не давала. Мы же совместно вопрос поднимали, помнишь?
- Любонька! – возопил Боря, готовый встать на колени, если любимая скажет. – Я ничего не помню, поверь мне! А ключи… казни меня, Люба, но снял слепок… ничего такого не думал, просто хотел… иногда… - замялся, не зная, как сформулировать мысль. - Ты сказала, что к маме поехала, а я напился с пацанами, думал, зайду, посплю… и не помню…
- Так ты ключ украл?! – упёрлась Люба, из желания скрыть собственную неверность давя на факт обмана. – Своровал, вломился, и я виновата?!
- У-у-у, - Боря завыл, сильнее сжав голову, - Любонька, прости меня! всё, что угодно для тебя сделаю! Не хотел я, как-то само собой! Ключи будто сами к руке прилипли, я их в пластилин… не думал тебя обидеть, прости… ты сказала у мамы будешь…
- Самолёт полный ушёл, - правильно среагировала Люба, - а после мама позвонила, сказала, что не так всё страшно, можно не ехать. А вот ты меня огорчил.
Боря бросился целовать Любе колени.
- Прости, прости, любимая, всё, что угодно для тебя сделаю, только прости! Не помню ничего, прости… а ключи я тебе отдаю, забирай! Больше никогда, ничего без твоего разрешения!.. и ты меня извини, братан, бес попутал…
У неё глаза на лоб полезли. Опомнилась лишь через минуту и остановила безобразие. Но было видно, что новое Борино поведение ей понравилось.
Я, списанный «общим собранием» по болезни, пролежал на софе в большой комнате, чтобы не мешать, - они вдвоём прибирались в спальне, - холодил лицо замороженной курицей и уснуть не мог.
Так и провалялся до восьми утра, нисколько не ревнуя Любу, когда та легла с Борей, причём только спать, о чём зачем-то предупредила сама Люба, и с рассветом поехал домой.
Боря в ходе уборки признался, что никакой он не ВОХРовец, а вор-домушник. Частые командировки объяснялись гастролями, а вовсе не сопровождением ценных грузов, как пел до этого Любе. Жена в курсе его занятий, дети нет.
День рождения получился скомканным. Мама заохала, запричитала, увидев моё раздувшееся личико с глазами – щёлками, и не могла успокоиться. Пришлось применить гипноз, на который она, разумеется, легко согласилась.
- …спать! – произнёс я, останавливая колебания ёлочной игрушки. Маятник использовал, чтобы не напрягаться; котёнок коротким «мур» похвалил за правильное решение. С каждым разом я всё лучше и лучше чувствую его или её, ведьмины, эмоции.
Внушил не замечать побитого вида и ни о чём не спрашивать, не приглашать гостей сегодня. Напоследок, подумав, велел в следующий раз входить в глубокий транс, поймав мой взгляд и услышав «спать». То же самой проделал с проснувшейся сестрой, когда она, выходя из ванной, на меня наткнулась и чуть в обморок упала. О Мишке, разумеется, после промывки мозгов не спрашивала.
В общем, скучно. Поели, вина выпили, тортик со свечками разделили. Мама подарила мне смартфон с обалденной камерой, Катришка безделушку – кожаный браслетик с янтарной вставкой. Примерно в обед я позорно уснул и проспал до утра. Кошмаров, вопреки ожиданию, не видел – ведьма затаилась.