- Петенька сладкий мой, послушай совета от глубоко мёртвой, убиенной тобой ведьмы. Сделай себе амулет и носи постоянно, пусть он силу женскую вбирает непрерывно. Когда по капле, а когда и потоком. С тобой в доме две кобылицы живут, почему их не доишь?
- Это же мама и сестра, как можно?! – я не на шутку возмутился.
Голос ведьмы вдруг загремел. Загремел до боли в несуществующих перепонках.
- Можно! Ты больше не человек, запомни! Мораль, этика, грех, стыд, любая нравственность – больше не твоё! Ты выше, ты сильнее, ты – власть! Пей её, если не хочешь зачахнуть, наслаждайся, не сдерживайся! – Далее децибелы снизились и зазвучали спокойнее. – Ты почему остановился, гадёныш? Влюбился? Не твоё это, забудь. Не тупи, иначе потеряешь всё – сила уйдёт. Как пришла со мной, так и уйдём вместе и ты, распробовавший вкус, последуешь за нами. Повесишься. Или утопишься, застрелишься. А может другая ведьма сожрёт – я не единственная, живых ещё много осталось. Мы – твари ревнивые, соперниц лишь вынужденно терпим.
- Сколько вас? – оглушённый в буквальном и переносном смысле, очнулся я только услышав упоминание о ведьмах. Даже о возможной любви весть пропустил.
- Ведать не ведаю. Государства отдельного не держим, дочерей имеет далеко не каждая, и не каждая берёт воспитанницу. Я, например, не хотела на воспитание отвлекаться и две ведуньи, которых лично знала, тоже одиноки были. Но обольщаться не надо: хоть и редеет наше племя, на тебя хватит. Мы уже тысячу лет исходим, а всё не изойдём никак. Тихо сидим, внимания не привлекаем, живём долго. Глаза отводим, дома скрываем, забытьё сеем, бумаги нужные справляем, деньги имеем – найти нас непросто. Зато мы, если надо… да разорви меня кикимора, какая я дура! – старуха в досаде схватилась за голову. Вдруг затараторила скороговоркой. – Тебе надо в мой дом съездить, обыскать весь с чердака до подвала тщательно…
- Зачем?
- Запамятовала, где что, давно не пользовалась. Книги, бумаги, пергамент, зелья, алтарь, амулеты. Греби всё блестящее, старое и необычное, тайник в подполье обязательно вычисти. Восточное окно, первое от входа, первая половица от стены, постучи указательным пальцем три раза и на каждый удар приговаривай: «Кот-Баюн пришёл, мышь в подполье нашёл». Затворится сам… в дом дверь должна была остаться открытой.
Неожиданно скороговорка прервалась. Пошамкав сморщенными губами, ведьма медленно и весомо развернула поручение.
- Забрать – это, конечно, хорошо и полезно. Но главная твоя задача – убедиться, что всё на месте, что сестрички, - слово сочилось презрением, - ещё не почуяли… аккуратней там, без следов. Будто я съехала куда…
- А если…
- А если, будем думать дальше. Как спать ляжешь, сам стремись ко мне и не бойся, пугать боле не буду. Урок окончен, просыпайся.
Глава 7
Выведать у мамы, куда она меня к ведьме возила удалось только под гипнозом. В сознательном состоянии она лишь хлопала глазками и переспрашивала: «А зачем тебе? Да не помню я, и ты забудь!». Полузаброшенный посёлок Нелюбино, левая объездная улица, крайний дом, за которым через пустырь старая водонапорная башня, насквозь ржавая. Автобусом добираться не вариант, а мама машину продала, когда я заболел; пришлось звонить Любе.
Учительница ответила тогда, когда вызов должен был вот-вот прекратиться.
- Алло, Петя? Я на работе, занята, - сказала раздражённо. – Перезвони позже.
- Давай сейчас, ну, пожалуйста… - быстро проговорил я
— Это у тебя каникулы, а у меня работу никто не отменял, - отбрила неожиданно. – Ладно, сама перезвоню… - и бросила трубку.
Облом так облом! Сердце неприятно заныло: это что же, все мои установки медным тазом накрылись?! А если Борин приворот тоже? Ждал, как на иголках.
- Что ты хотел? – спросила ворчливо, спустя два часа.
- Да ладно тебе, чего злишься? Не чужие, чай, люди, - сказал я примирительно, с намёком. Недовольно посопев в трубку, с очевидной вещью она вынуждена была согласиться.
- Да, Петя, достали все, извини… ты по делу? А то домой собираюсь, убежать быстрей из этого дурдома хочу… всем всё надо, каждый что-то требует, угрожает…
- Эй! Я на светлой стороне силы, Люба, я ни при чём! Ну-ка, быстро сказала, что меня любишь, немедленно! – произнёс приказным тоном и замер.
- Умеешь ты насмешить, Петя, - ответила грустно, обломав мои установки ещё раз. – Мы две недели назад всё выяснили… или я не права?
- Права, Люба, ты всегда права, - горестно вздохнул я. – Пойду поплачу… а если серьёзно, как у тебя дела с Борей?