- Я слышала, девчонки много трещат об этом, хвастаются. Я тоже, признаюсь, убедила всех, что не девочка, что любовник у меня есть опытный, но… это невероятно. Пусть технически у нас ничего не было, но… как так, Петенька?
- Это любовь, Леночка, верное доказательство. Ты чувствуешь то, что чувствую я и наоборот. Для меня это тоже впервые, поверь…
- Не ври! Ты опытный, я чую.
- Но с другими подобного не испытывал и они в прошлом, - слукавил я самую чуточку.
- Сколько их было? – спросила вдруг капризно.
- Мало, всего две… нам пора, Ленчик.
Перед уходом с крыши, повинуясь порыву, я нарвал охапку цветов и преподнёс Лене.
- Спасибо, - охнула она, будто только что не валялась на целом ковре этой прелести. Будто не пыталась снегом оттереть с платья зелёные пятна от соков, понося проклятые цветы последними словами, потому что следы очищаться ни в какую не желали. – А с остальными что будет? – поинтересовалась впервые.
Если честно, то сам не знал. Полагал, что развеются, когда сила уйдёт, скорей всего с первыми лучами солнца, которые есть противоположность лунным, но уверен не был. А то, что поляну, если в подобном виде застанут, как полтергейст изучать начнут, мне было плевать.
- Зима, природу не обманешь. Утром, как солнце встанет, замёрзнут, увы. Но ты не расстраивайся, я тебе все цветы мира готов подарить! Всё для тебя – рассветы и туманы…
- Ловлю на слове, - произнесла лукаво, вдохнула аромат еле пахнущих подснежников и поцеловала меня в щёчку. – Спасибо, Петенька.
Когда Лена входила в квартиру, я прятался на ступенях лестницы.
- Наконец-то, доченька, - послышался полный облегчения голос мамы. – Ой, подснежники! Красота какая… - дальше дверь захлопнулась.
Спать лёг переполненный счастьем. К ведьме не пошёл, не до неё было.
Глава 12
Татуировка зажила быстро. Утром поехал в школу и в маршрутке обратил внимания, что всё, не болит. Поколотил по спине, стараясь кулаком хлестать аки молотом, но ничего, кроме сочувствия окружающих, не добился. Пора творить накопитель.
С Леной не хотелось расставаться ни на минуту, поэтому после школы в магазин подарков пошли вместе. Появилась у меня мысль приобрести янтарь крупнее того, что купила Катришка, жадность вдруг обуяла.
- У вас брали? – спросил я у продавщицы, показывая снятый с руки браслет.
- Наверное, - согласилась она. – Чек есть? Без него претензии мимо, ни возврата, ни обмена.
- Претензий нет, наоборот понравился. Настолько понравился, что хотели бы ещё такой приобрести, только камень крупнее должен быть. Правда, Лен?
- А, по-моему, пропорции выдержаны, вещь художественная, - не согласилась девушка. – Вкус у твоей сестры имеется, в отличие от тебя. Стильненький браслетик. Ему брэнд поставить вот тут вот, Гуччи, допустим, и он не три тысячи рублей, а три тысячи евро будет стоить.
- И не говорите, девушка, - подтвердила продавщица, - половина бутиков подобными шедеврами китайскими забита, и никто не жалуется. Будете брать, я поищу в подсобке, по-моему, видела такую штуковину.
Все принесённые браслеты и кулоны я раскритиковал. Янтаря в них было меньше, чем в подарке Катришки. Спросил напрямую и женщина посоветовала заглянуть в Балтийскую волну – недавно открытый магазин на янтаре специализирующийся.
Всю поездку до места Лена ворчала. Я никак не мог объяснить, почему привередничаю. Не понимала она, зачем нужен именно крупный камень, если он не вписывается в художественный замысел. Не бриллиант, чай, не изумруд, а так, дешёвка, по сути.
В итоге купил пасхальное яйцо размером с гусиное, инкрустированное серебряной проволокой на серебряной же подставке. Отдал круглую сумму, вызвав неудовольствие Лены, несмотря на то что и для неё там же подарок приобрёл, и стал соображать, что с такой неудобной для ношения вещью делать. Ничего не придумал. Лену, кстати, больше покоробила не сумма, а то, что я на явный кич повёлся и её, в искусстве понимающую, практически дизайнера, не послушал. Обидно ей стало.