— Что-то не верится.
— Работы много, — пожала голыми плечами Дана.
— Ты же художница, — вспомнил Максим.
— Да, — подтвердила Дана. — Вон там мои картины.
— Надо поглазеть, — сказал Максим, но не сделал и движения, чтобы осуществить свое намерение.
Дана вдруг отчетливо поняла, что ее творчество никогда не станет предметом его интереса. Она почувствовала что-то вроде разочарования. Впрочем, что ей за дело, он нужен ей совсем для других занятий.
Максим посмотрел на часы.
— Мне надо идти, меня отпустили всего на два часа. А у нас с опозданием строго. Знаешь, как нас штрафуют.
— Надо, иди, — сказала Дана. Ее вполне устраивало, если он сейчас ее оставит.
Максим вскочил и стал быстро одеваться. Через минуту уже стоял перед ней полностью облаченным.
— Ну, все, пока малышка, — чмокнул Максим Дану в щеку. — Еще увидимся. Было классно. Ты мне очень понравилась.
— Ты мне — тоже.
Максим махнул рукой и выскочил из квартиры. Дана снова легла и укрылась одеялом. Она решила, что вполне может себе позволить немного вздремнуть. Тело было легким, сейчас оно не требовало ничего, кроме покоя. О Максиме Дана больше не думала. Ее снова взяли в плен прежние заботы, в которых ему не было места.
15
Позвонил Болтнев и сообщил: есть халява. Сдается детский садик, нужно расписать спальню и столовую. Надо немедленно ехать к заведующей для заключения договора. Иначе работу могут перехватить.
Дана в этот момент писала картину; во время секса с Максимом у нее возникло что-то вроде замысла. Точнее, в тот момент это был не замысел, а лишь неясный абрис его. Но ей хотелось его хоть как-то запечатлеть; вдруг из этого мимолетной вспышке выльется нечто стоящее.
Но услышав сообщение бывшего преподавателя, Дана тут же отложила кисти и стала поспешно одеваться. И уже через пять минут неслась к станции метро.
Заведующая пожилая, но тщательно следящая за собой дама, встретила Дану весьма прохладно. Она не то недоверчиво, не то настороженно разглядывала ее, словно испытывала к ней большое недоверие.
Она представилась Риммой Николаевной и сразу же перешла к деловой части встречи. Следовало отдать заведующей должное — объясняла она кратко, но четко и понятно.
Условия были жесткие: детский садик должны было сдавать в конце месяца и к этому сроку следовало завершить всю работу. А она была отнюдь не маленькая, предстояло расписать четыре стены. На подготовку эскизов давалась неделю; если художник своевременно их не представит, то контракт автоматически разрывается. Римма Николаевна положила перед Даной какой-то листок. Это список животных, которые предстояло отобразить, пояснила она.
Дана попыталась заикнуться об авансе, но тут же эта попытка была пресечена. Ни о каком авансе не может быть и речи, никто не собирается выплачивать деньги человеку, о профессиональных достоинствах которого ничего не известно. Если это условие не устраивает, то она, Дана, может идти на все четыре стороны.
Пришлось Дане соглашаться и на этот пункт. При этом она не могла отогнать от себя мысль, как будет жить до того счастливого момента, когда получит деньги за работу. На те средства, что ей одолжил Болтнев, соблюдая режим строгой экономии, можно протянуть еще денька два. А вот что дальше, неизвестно, никаких новых поступлений ей не светит.
— Вы согласны подписать договор? — услышала Дана строгий голос Риммы Николаевны.
— Согласна, — поспешно произнесла Дана.
Через минуты она уже подписывала два экземпляра договора.
16
Дана принялась за работу в тот же день. Хотелось закончить ее как можно раньше и тем самым получить деньги и заняться чем-нибудь более серьезным. Но к концу следующего дня вдруг осознала, что у нее мало что получается. Конечно, нарисовать зайчиков, медвежат и прочую живность для нее не представляло большого труда. Но она видела, что получается скучно, формально. Никто и уж тем более дети не станут рассматривать эти рисунки, скользнут по них взглядом и тут же забудут. Потому что не трогают, не задевают какие-то важные струны детской души. Уж если ей самой не нравится, что тут говорить о других.
Это открытие сильно расстроило Дану, она же надеялась сделать все, как говорится, одной левой. А тут ни левой, ни правой, ни вместе ничего не выходит. А время- поджимает, заведующая детсадом прямым текстом предупредила: не справится в срок, заказ отнимет.
Расстроенная Дана погрузилась в размышления. Почему не получается такое простое панно? У нее возникло желание показать свои наброски Нефедову и спросить его о причинах неудачи. Возможно, она бы так и поступила, но ей уж очень не хотелось лишний раз с ним встречаться. Одним консультированием дело не обойдется, ему непременно захочется секса. А ей захочется его избежать. Значит, надо искать решение самостоятельно.