Потом они сели за стол. Нефедов поставил на него бутылку коньяка.
— Будешь? — спросил он.
— Буду, — ответила она.
Они выпили первую за их встречу рюмку. И Дана ощутила себя немного раскованней. Она посмотрела на него и поняла, что он ждет ее мнения. Значит, пора приступать к этому пункту.
— Паша, это просто замечательно! — искренне произнесла она. — Я не ожидала таково увидеть. Ты за тот год, что мы не встречались, кардинально изменил свою манеру живописи. Раньше ты тяготел к классическому письму и классическим сюжетам, а сейчас это совсем иной мир. Я даже не знаю, как его назвать, но могу сказать одно: он прекрасен.
Нефедов несколько мгновений задумчиво молчал.
— Ты все очень верно оценила, Даночка, — ласково назвал он ее. — Ты помнишь, как сильно я был приверженцем классических канонов. Мне это казалось магистральным путем для моего творчества. — Он замолчал.
— Что же изменилось? — спросила Дана. Ей, в самом деле, было это очень интересно и важно услышать.
— Давай выпьем еще по одной. Ты не против?
— Почему я должна быть против. Ты же помнишь, я всегда любила выпить.
— Помню, — коротко отозвался Нефедов. Он разлил коньяк.
— За что пьем? — спросила Дана.
Он посмотрел на нее.
— Не знаю. Просто пьем.
Они снова выпили.
— Все произошло после нашего расставания, — вдруг проговорил он. — Какое-то время мне вообще не хотелось писать.
— Тебе? — удивилась Дана. — Ты же не можешь и дня без этого.
— Представь себе, месяц не брал в руки кисть. Но при этом все время думал.
— О чем? Обо мне?
Нефедов кивнул головой.
— О тебе, но не только. Я вдруг стал думать о том, что классическая живопись в основном занималась тем, что отображала мир. И отобразила, все, что могла, она запечатлела разными способами. А потому нет смысла продолжать это занятие, даже если ты это можешь делать очень и очень хорошо. Нужно что-то совсем другое, то, что могу сделать только я и никто другой.
— И что же это, Паша? — с волнением поинтересовалась Дана.
— Те новые миры, которые возникают в моем воображении. Я прекрасно осознаю, что это тоже отнюдь не ново, в том или ином виде это бесчисленное количество раз было до меня. Да и есть сейчас. И все же я ясно понял, только это и интересно. Я вдруг вспомнил о том, что очень часто мне снятся очень странные сны, это какое-то буйство красок и необычных сюжетов и картин. Я понял, что все это не случайно, мне это дается для того, чтобы я все это отобразил. И я снова принялся писать. Что из этого получилось, ты только что видела.
— Да, получается замечательно, — задумчиво подтвердила Дана. — А вот мне ничего особенного не снится, так обычные скучные сны. А часто я вообще ничего не помню. Даже обидно.
— Но может быть у тебя другой путь. Я не видел твоих последних работ.
— Пожелаешь, посмотришь. Но это совсем не то, что у тебя.
— Каждый должен разрабатывать свое месторождение, — заметил Нефедов. — Найти свой путь совсем нелегко.
— Ты же нашел?
— Мне так кажется, но кто его знает, что будет дальше? В один миг может все изменится, как изменилось у меня.
— Видишь, каким полезным оказалось наше расставание, — улыбнулась Дана.
— Получается, что так, — согласился Нефедов. — Но это далось мне тяжело. — Он взглянул на Дану, и она прочла в его глазах призыв к ней.
Она грустно вздохнула. За то время, что они не виделись, Нефедов стал еще некрасивей. Он как-то усох, лицо стало желтоватым, скорей по причине того, что он чересчур много времени проводит в мастерской и совсем мало гуляет. К тому же если год назад он только начинал лысеть, то теперь у него были уже большие залысины. С каким удовольствием она бы сейчас встала и ушла. Но она не может себе этого позволить. Она наметила план и намерена его придерживаться.
— Я знаю, Паша, поэтому я и пришла к тебе, — сказала Дана. — Не только для того, чтобы посмотреть на твои картины. Я осознала, что неправильно себя повела. Ты понимаешь, о чем я?
4
Они лежали рядом, чтобы не видеть своего партнера, Дана смотрела в потолок. Такого секса у нее еще никогда не было, она не то, что не кончила, она почти ничего не почувствовала. А ведь она очень страстная, быстро и легко заводится. Получается, что Нефедов настолько отталкивает ее, настолько не возбуждает, что ее тело просто перестает реагировать на любые попытки с его стороны. К такому она, честно говоря, просто не была готова.