Скарбеев и Ветлужников упорствовали — они были убеждены, что пневматический мотор не «поднимет» нагрузки, «Скол» не будет действовать. Евгений Корнильевич настаивал провести испытания сперва с электрическим приводом на наиболее безопасной шахте, а затем установить на «Сколах» пневматические приводы.
— Не выйдет! — уже горячась как студент, возражал Скарбеев. — Законы газоносности нам не подвластны.
— Изучим — себе подчиним эти законы, — спокойно парировал Верхотуров. — Познавать ленимся. — Это был прямой упрек многим представителям институтов. — Да, да, да, ленимся, — ловя их недовольные взгляды, саркастические улыбки, утверждал академик. — Есть у нас карта газоносности пластов? Есть у нас научные прогнозы выделения метана?.. Газ — это лисица: он хитрит, он мечется из норы в нору, из щели в щель. Нужна облава! Методическая облава. Ее не организовали... Крохоборничаем, сверлим дырочки, скважины, думаем — выпускаем газок на поверхность из пластов... а он от нас в норки. В щелки! В закоулки! Куда, как, почему — не знаем. Не знаем и, признаться, не желаем...
Но дело повертывалось все же не в пользу Алексея и его авторитетного покровителя. На пути «Скола» вырастал огромный вал. Его дружно насыпали Беликовы от науки.
Кто-то за спиной Алексея переговаривался:
— Чудит Верхотуров. Заболел техническим филантропизмом.
— Новаторов поддерживает. Слава не дает покоя.
Алексей вышел по темному переулку к Москве-реке.
Было тихо. С низкого неба лениво тянулась пушистая снежная пряжа. В вечернем сумраке огромной елочной игрушкой светился МОГЭС.
В памяти возникла сцена из «Кремлевских курантов». Кажется, где-то здесь Ильич беседовал с матросом. Припомнился и другой эпизод: Ленин поручает нашим торгпредам собрать прейскуранты горных машин. Может быть, вот в такую ночь, там, за стенами Кремля, гениальный кормчий мира продумывал, какие машины должны освободить шахтеров от тяжелой, изнурительной работы.
— Все! — с ожесточением произнес вслух Алексей, останавливаясь у решетки набережной. — Приговорили. На пологих не вышло, на крутые нельзя пустить — опасно. Правы? Безусловно. Случайная искра от мотора — и все к чертям. На воздух.
Он вспоминал, как шло обсуждение. Никто, кроме Верхотурова, не поддержал его. Председатель промолчал...
Алексей был недоволен своим выступлением. Нужно бы говорить прямее, резче. Ведь перед совещанием он все продумал, взвесил, но реплики, вопросы сбили его. Он объяснял, почему машина плохо работала в последние дни испытаний на «Капитальной», а следовало сказать о том, что ему не помогали — никто из ученых не заинтересовался принципом скалывания. Он хорошо знал себя — надо бы заранее написать выступление...
Мысленно полемизируя с оппонентами, он разносил свою застенчивость, нерешительность. «Все равно я докажу, что уголь можно скалывать! У меня с вами прения продолжатся... Не в кабинетах. В лавах. — Он со злостью стукнул кулаком по перилам. — Мы еще потягаемся. Поставим пневматический мотор. Хватит мощности или нет — черт его знает! А поставим обязательно. Что вы тогда скажете, уважаемый профессор Скарбеев? Найдете новую причину?.. Пусть тысячи причин, а машина будет работать...»
— Что, браток, перебрал? — вывел его из раздумья голос. Рядом стоял милиционер. — Бывает. Может, попутную остановить? Где живешь?
— Спасибо, я пешком, — улыбаясь тому, что милиционер принял его за пьяного, сказал Алексей и пошел вдоль набережной. «Наверное, говорил вслух, размахивал руками, — мысленно подсмеивался над собой Алексей. — После такого разноса заговоришь...»
Поздней ночью Алексея разбудил телефон.
— Как самочувствие? — раздался приветливый голос Каржавина. — Досталось вам сегодня в академической бане? Попарили! Это у нас могут. Я очень хотел быть на совещании, но пришлось срочно выехать в Подмосковье... Что будем теперь делать?
— Совершенствовать машину, — твердо произнес Алексей. — Критиковали отдельные узлы. Вот их и буду улучшать.
— А что решили? Продолжать испытания, прекратить? — участливо допытывался Каржавин.
— Решения не принимали. Но, боюсь, будет не в мою пользу. Скарбеев настаивал, чтоб на газовых пластах запретили испытания с электрическим мотором. А мы мотор заменим! Теперь есть мощные пневматические... Наверное, министр решать судьбу «Скола» будет. Здесь без вашей помощи я не обойдусь... Но после этого совещания я в скалывание еще больше верю. Не сдамся!
6
Утром по пути в министерство Каржавин заехал в гостиницу к Алексею. Алексей, склонясь над столом, набрасывал в блокноте какие-то детали.