– Жители Союза! – Голос Рдеющего короля. Запись? – Вы уже слышали об этом иномирце, о ком некоторые шепчутся, будто он – Озаренный Солнцем. Он здесь. Даю вам возможность взглянуть на него. Увидеть его падение.
Рдеющий король медленно подошел к Зеллиону. Повсюду висели камеры видеонаблюдения, отслеживая каждое движение тирана, фиксируя, как он драматично расстегивает наруч на запястье пленника и поднимает его повыше, демонстрируя всем, что освободил своего врага. Отбросив наруч в сторону, он пинком отшвырнул выпавшее из руки Зеллиона мачете.
– Что ж, – произнес Рдеющий король, вскидывая кулаки, – дуэль, поединок чести. Ты и я. Начнем?
Зеллион встряхнулся, пытаясь собраться с силами. Может, так в самом деле честно. Он поднял кулаки, но движение вышло вялым. В сущности, все тело ощущалось тяжелым, будто обвешанное грузами. Он едва смог встать в боевую стойку.
– Что ты со мной сделал? – прорычал он.
– Подарок от наших друзей с потайного корабля, – ответил Рдеющий король. – Замораживающие наручи – это прекрасно, но они имеют обыкновение лишать моих подданных чувств, а иногда я хочу, чтобы подданные оставались в сознании. Просто… в не слишком выгодном положении.
– Не слишком? – прорычал Зеллион, меняя стойку, хотя даже для этого потребовалась уйма усилий. – Скадриальский регулятор веса, да? Вот что ты прицепил мне на щиколотку?
Он видел, как такие штуки носят на планетах с низкой гравитацией, чтобы двигаться более естественно. Однако здесь прибор работал на полной мощности, отчего казалось, что гравитация в три-четыре раза выше настоящей.
Улыбнувшись, Рдеющий король ударил Зеллиона в лицо. Тот попытался закрыться, но опоздал, а следом получил кулаком прямо под дых и, пошатнувшись, отступил на шаг.
– Трус, – прорычал Зеллион.
– В победе нет трусости, – ответил Рдеющий король, наступая.
Зеллион сумел хорошенько врезать противнику, разбив ему губу. Та мгновенно зажила. Шквал побери! Насколько же он инвестирован?
Зеллион снова пошел в атаку, но слишком медлительно, слишком заторможенно. Рдеющий король ударил его в лицо, сбив с ног. Получив пинок в живот, Зеллион кое-как сумел откатиться и избежать следующего. Собрав последние силы, поднялся на ноги.
– Вот что такое власть, – прошептал Рдеющий король.
Он подступив вплотную и стянул перчатки, обнажив кулаки. Делать так в обычном бою – плохая идея: велик шанс самому пострадать не меньше противника. Однако Рдеющему королю инвеститура позволит сразу же залечить любые поверхностные повреждения.
– Вот что значит быть сильным.
– Тогда зачем же скрывать от народа то, что ты делаешь? – прошипел Зеллион. – Хочешь меня одолеть, но не хочешь, чтобы люди узнали, каким способом? Это не сила. Это подлог.
– Приговоренному окружающий мир всегда видится несправедливым, – сказал Рдеющий король, нанося очередной удар.
Преисподняя, больно! Зеллион неловко отступил на шаг. Из носа потекла кровь. С ним больше не было Помощника, который считал бы уровень инвеституры, но он и так чувствовал, как та расточается, улетучивается. Выносливость на исходе.
– В сущности, – сказал Рдеющий король, – я всего лишь пользуюсь своими преимуществами, как и ты – своими. – Он со смехом ударил кулаком в живот. – Ну что ж, Озаренный, давай-ка сделаем из этого славный спектакль. Люди захотят посмотреть, как стильно ты умрешь!
Он неотвратимо надвигался на Зеллиона, вынуждая того отступать по улице. Снова – в сторону восходящего солнца.
50
Элегия вспомнила это место. Простые металлические ступени, ведущие на нижний уровень корабля, являющегося сердцем Союза. Вспомнила звук собственных шагов по металлу, раскатывающийся гулким эхом, будто вдалеке работает какая-то чудовищная машина.
Кем… чем она и стала. Машиной. Вещью, не человеком. Лишилась права выбора, личности и души. Все это выжгли, и у Рдеющего короля появилась идеальная убийца.
Однако воспоминания возвращались. Не только о том, как ее, «новорожденную» обугленную, выводили отсюда. Всего лишь… звуки. Шаги. Она вспомнила, как спускалась. До смерти перепуганная. И еще… свет?
У подножия лестницы обнаружилась дверь, которую притащившие Ребеку люди в спешке не закрыли до конца. Каково им? Знать, что на их город напал иномирный монстр в диковинных доспехах, а обугленные срываются с цепи, и тем не менее выполнять приказ о казни пленницы.
Элегия толчком открыла дверь полностью и увидела свет – точно такой, как в ее воспоминании. Сотни солнечных сердец, разложенных в ячейках в стенах. Городской резерв. Гробница, полная отданных солнцу душ. И один охранник-обугленный.