Простая логика подсказывала, что подобные скалы получаются в результате длительного выветривания. Но тогда они имели бы гладкую поверхность, а не состояли из острых зубцов и кратеров, похожих на…
«На мгновенно застывший минеральный расплав, – осенило Скитальца. – Окаменевший в процессе выхода на поверхность».
Извержение вулкана, внезапно прерванное холодным ливнем, отчего порода затвердела в кратчайший промежуток времени. Вот о чем сказали ему скалы.
– Эй, – позвал Скиталец на местном языке и махнул рукой Ребеке, сидевшей слева, на месте пилота. – Эти скалы – результат воздействия солнечного света? Он перегревает землю и приводит к извержению магмы?
– Скорее всего, – ответила девушка, перекрикивая вой ветра. – Явление Небесного Тирана глубоко ранит землю. С наступлением нового дня все прежнее плавится или ломается, и, когда мы опять пролетаем над этим местом, ничто не выглядит как раньше.
– Минутку, – сказал он. – Совсем ничто?
– Совсем, – подтвердила она. – Некоторые общие черты сохраняются, например горы на юге, но мелкие особенности ландшафта меняются изо дня в день. Вон тех холмов в прошлый раз не было. Все формируется заново. Хор рассказывает о нашем прежнем мире. О месте, вечно пребывающем в покое, никогда не меняющемся. Но ведь оно называется Адом, так что…
– Я бывал там, – прокричал Скиталец в ответ. – Еда вкусная, но из-за призраков куча проблем. Неудивительно, что ваши предки захотели оттуда сбежать.
– Не лги. – Девушка посмотрела собеседнику в лицо.
– В чем я лгу?
– Ты не был в Аду, – заявила Ребека.
Скиталец пожал плечами. Он прошел через множество вариаций Ада, хотя только Тренодию так называли практически официально. Но какая разница, верят ему или нет?
Насчет магмы. Как ты понял, что дело именно в ней? вмешивается рыцарь.
– Отсутствие следов эрозии, – объяснил Скиталец по-алетийски. – Логично предположить, что поверхность подвергается экстремальным воздействиям. Как у небесного тела на стадии формирования. Это крайне интересно.
Каково жить без возможности составить карту местности? Когда не существует привычных ориентиров? Когда нет ничего постоянного, кроме того, что носишь с собой? В подобных условиях он бы тоже искал себе надежную пещеру для жизни. Зато сразу понятно, почему таковые в дефиците.
Если поверхность ежедневно прожаривается до трещин, из которых хлещет лава… Да уж, не лучшие условия для появления устойчивых, пригодных для жизни пещер. Опять же повод усомниться, что искомое Убежище является пещерой.
Кроме того, чутье подсказывало: что-то тут не складывается. Он упускает из виду кусочек мозаики. Перегретый свет может плавить камень на поверхности, но откуда берутся извержения? Он, конечно, не специалист, но вроде бы у извержений противоположный механизм. Жар внутри и прохлада вовне, щедро сдобренные тектонической активностью, создающей новые пути для выхода жара на поверхность.
Сильно инвестированный свет к тому же должен до невозможности затруднить перемещение по системе на космических кораблях. Однако Скиталец видел следы присутствия скадриальцев. Так как же на самом деле живет эта планета?
– Я полагаю, – обратился он к Ребеке, – именно из-за изменений ландшафта мы вынуждены разыскивать дверь в Убежище?
– Да, – подтвердила та, указывая на пятерку кораблей с плоским круглым днищем, идущих четким строем низко над поверхностью. – У нас есть искатели, они обнаруживают источники энергии под землей. Совершая регулярные облеты, Рдеющий король иногда натыкался на этот вход. Он помешался на нем и на слухах об Убежище. Особенно после того, как добыл ключ. Его нашел один из разведчиков на теле погибшего под оползнем чужеземца.
Скиталец задумчиво кивнул. Здесь применяют искатели – здоровенные механизмы – для простейшей задачи обнаружения инвеституры. С другой стороны, не всем повезло обзавестись собственным алломантом-охотником.
– Так вы были его подданными? – спросил он, перекрикивая ветер. – Этого Рдеющего короля? До того, как отделились и укрылись в темноте?
– Пришлось, – прокричала Ребека в ответ, притормаживая и делая глоток из фляги. И продолжила уже нормальным голосом: – Он «поддерживает порядок». Контролирует все пригодные для жизни коридоры, а сколько-нибудь значимые города объединил в Союз. В маленькие, вроде нашего, отправляет своих управленцев. И конечно же, сколько-то обугленных, чтобы приказы чиновников выполнялись. Так и жили. Много лет, фактически сколько я себя помню, мы подчинялись ему. Пока он не начал менять идеологию на более агрессивную, утверждая, что ему самой судьбой предначертано собрать все города в один. И тогда…