Скиталец спикировал, намереваясь следовать за разведчиком, и Ребека присоединилась к нему: лицо сосредоточенно, черно-серебристые волосы развеваются по ветру. Скиталец позволил себе улыбнуться. Приятно снова оказаться в воздухе.
Миг спустя они нырнули в лавовую трубку – большой, круглый в сечении каменный тоннель. Тот прихотливо извивался; во многих местах сквозь трещины проглядывало небо. Чтобы пролететь, не врезавшись в стену, требовалась ювелирная точность при поворотах и тщательный расчет скорости.
Помнишь, спрашивает рыцарь, закатывая глаза, как мы с тобой познакомились? Ты мне представился здравомыслящим человеком, который не бросается очертя голову во все драки подряд.
– Не-а, – хмыкнул Скиталец. – Совсем не похоже на то, что я мог сказать.
М-да, а что сталось с желанием залечь на дно? Выбирать легкие пути? Похоже ли это на тебя нынешнего?
– Просто пытаюсь не дать этой девчонке угробиться.
Удивительно нециничное поведение с твоей стороны.
– Да ладно! Мне просто скучно.
Скиталец в очередной раз повернул, едва не потеряв из виду разведчика во мгле тоннеля. Между провалами в камнях было достаточно темно, чтобы преследуемого выдавало только свечение двигателя.
В следующее мгновение по радио раздался голос, почти потонувший в шуме ветра.
– Что вы творите?! – возмущенно спросила Вдумчивость.
– Преследуем кое-кого, – ответил Скиталец, ткнув большим пальцем в кнопку связи. – Предположительно разведчика.
– Озаренный Солнцем, – сказала Вдумчивость, – вы нужны для открытия двери.
– А вы ее уже нашли?
– Нет. Сегодня рельеф невероятно сложный.
– Ну, если сюда явится Рдеющий король, у нас ничего не получится. Так что лучше бы нам остановить разведчика, прежде чем он обо всем доложит.
– А если погибнете? Вы обещали активировать ключ, без вас мы останемся у запертой двери.
– Если я погибну, – сказал Скиталец, – эта проблема тут же перестанет быть моей, верно?
– Безрассудные дураки, – пробормотала Вдумчивость. – Если позволите совет – в чем я искренне сомневаюсь, – хватит потворствовать Ребеке. Из ее семьи только она осталась в живых, и прежде, чем наступит мой срок, я бы предпочла увидеть ее в безопасном Убежище.
Во вспышке озарения, резкой, как удар под дых, Скиталец понял, что подразумевает Вдумчивость: срок умереть под лучами солнца, стать батарейкой для своего народа. В здешнем обществе абсолютно все не так, как в других, нормальных. Но чего не сделаешь ради выживания? Уж он-то это понимал получше многих.
Скиталец оборвал разговор и пригнулся ниже, наслаждаясь погоней. Летчик попался хороший, он сохранял отрыв от преследователей в извилистом тоннеле, однако никто пока не развивал скорость до максимальной. Слишком круты повороты.
И как ни прискорбно, разведчику не требовалось отрываться от погони. Достаточно приблизиться к базе и привлечь внимание своих.
Пожалуй, без глупостей не обойтись.
– Ребека, давай наружу, через ближайший пролом в потолке, – сказал Скиталец по радиосвязи. – Хочу добавить огонька.
– Что?
Выжав левой ногой педаль газа, он рванул вперед. Атаковать разведчика напрямую не выйдет, даже если удастся подобраться вплотную. Остается повиснуть у врага на хвосте, сделав ставку на то, что он забудет об осторожности.
В следующую секунду лавовая трубка выплюнула их в каньон. Скиталец принялся маневрировать по нему, замечая в каменных стенах многочисленные отверстия от выхода газов при остывании магмы. Он представил, как формировалась эта местность: дождь, льющийся на потоки лавы, камень, твердеющий в клубах пара, рожденных столкновением жара и холода.
Разведчик оглянулся, на миг показав длинные усы. Затем резко набрал скорость, опасно накренившись на крутом вираже. Скиталец мчался следом, сокращая дистанцию, стремясь подобраться совсем близко. И преуспел: когда оба вырвались в следующий участок каньона, усач снова обернулся и вздрогнул, увидев, что враг практически дышит ему в затылок. Он помчался еще быстрее, хотя каньон сузился и здесь было полно иззубренных препятствий из застывшей лавы.
Они неслись по ущелью, озаряя его пламенем и оглашая ревом двигателей, то ныряя в тень высоких пиков, то выныривая под свет колец.
Со все возрастающей опаской рыцарь спрашивает себя, понимает ли его верный слуга, что он, шквал побери, творит. Затеять гонку с уроженцем планеты, где каждый второй – опытный пилот?
Может, разведчик и опытный пилот, зато Скиталец – опытный объект преследования. Движения усача становились все более хаотичными. Слишком резкие повороты, ускорение на виражах вместо прямых участков. Постоянные оглядки.