– Ребека! – заорал Скиталец. – У вас, может, и мало машин, но если остановимся, он расстреляет нас сверху! Это понятно?
Еще мгновение летоцикл мчался к земле. Затем Ребека с явной досадой выровнялась и понеслась прочь, оставив вторую машину за спиной. Рдеющий король больше не стрелял. Скитальцу даже показалось, что он направился обратно в каюту, хотя с такого расстояния уже трудно было определить наверняка.
Он догадался, заключает рыцарь, что маячане подменили ключ и теперь разыскивают дверь.
– Думаешь? – проворчал Скиталец по-алетийски, отпуская вытягивающий инвеституру щит, и окликнул Ребеку: – Поменяйся со мной местами.
– Что?
Поскольку до них уже не достреливали, он заставил девушку снизить скорость и пустить его на пилотское сиденье. Места на летоцикле едва хватило на этот маневр, но, оказавшись сзади, Ребека не согласилась обхватить спутника за пояс.
Скиталец нахмурился.
– Мы… не трогаем друг друга, – объяснила она. – Нам от этого некомфортно.
– Даже через одежду? – спросил он.
Ребека отвела взгляд:
– Просто как-то странно…
– Да пожалуйста. Мне все равно.
Он зафиксировал ее ноги, призвав Помощника в виде вариации на тему давешнего дверного запора. Затем повернул в сторону основных сил маячан и включил радио.
– Вдумчивость, – сказал он, – у нас проблема.
– Увы, мои новости имеют схожую природу, – ответила та. – Мы дважды прошли над всей территорией и ничего не обнаружили.
– Он врал вам насчет местоположения двери, – сказал Скиталец. – Водил за нос, устраивая спектакли с остановкой в этом районе.
– Как я уже объясняла, некоторые из нас дверь видели.
– И насколько точно запомнили место? Неужели зафиксировали в памяти расположение звезд? Постоянных ориентиров на земле здесь нет. Так что…
– Так что видевшие дверь, – признала она, – могли находиться в совершенно другом районе. Да, я допускаю, что координаты, на которые мы опираемся, неверные – предназначенные для того, чтобы ввести в заблуждение.
– Именно, – подтвердил он, пригибаясь, чтобы укрыться от встречного ветра. – Я только что с ним поболтал. Он тиран, но, на наше счастье, тиран глупый. Больше эго, чем мозгов.
– Прошу прощения… Вы с ним поболтали?
– Ага. Долгая история.
На самом деле нет, замечает рыцарь. Он пролетал мимо. Ты к нему поднялся.
– Это-то было недолго, – ответил Скиталец по-алетийски. – Долго объяснять, зачем я к нему поднялся. – И продолжил на местном: – Вдумчивость, он понял, что ключ подменили.
– Не хотелось бы обвинить вас несправедливо, Озаренный, но не вы ли случайно натолкнули его на это открытие?
– Думайте так, если вам от этого легче, – ответил Скиталец, – но он и без моей помощи отлично справился. Хватило донесения о том, что Маяк прочесывает этот район, прилетев сюда всем городом. Рдеющий король не так умен, как мне показалось вначале, но сложить два и два даже он способен.
Вдумчивость промолчала.
– Послушайте, – сказал Скиталец, – он собирает силы и скоро явится к вам. Пора заканчивать и уходить во тьму.
– Если мы отступим, – возразила она, – то погибнем прежде, чем снова достигнем этих мест.
– Если не отступите, погибнете куда скорее. По-моему, не слишком трудный выбор.
Вдумчивость вздохнула:
– Просто… я так устала бежать.
– Сударыня, – произнес он, – вы даже не представляете, как я вас понимаю.
– Я поговорю с остальными членами Высшего Блага, – сказала она, – и мы решим. Юная Ребека, надеюсь, все еще с вами?
– Со мной, – ответил он. – Немного разбушевалась из-за того, что я заставил ее бросить летоцикл, но руки-ноги на месте, лишних дырок нет.
– Это хорошо, – сказала Вдумчивость. – Пусть она не Путеводная Звезда, но все же символ для нашего народа – теперь, когда не стало ее сестры и брата. Позволю себе такую просьбу: постарайтесь не допустить ее смерти. Хотя бы до тех пор, пока не падем мы все.
Она отключилась, предоставив Скитальцу беспокоиться, что его предостережение не примут во внимание. К счастью, когда он добрался до основной группы кораблей, те уже перестраивались, чтобы направиться обратно во тьму, к этому моменту ощутимо отдалившуюся. Горизонт разгорался все ярче. До полноценного рассвета оставалось еще около часа, но Скиталец все равно повел летоцикл низко, чтобы оказаться поглубже в тени планеты.
Из-под земли вылезали растения. Не так стремительно, как перед самым рассветом, но все равно заметно для глаза. Несколько часов назад эта местность была бесплодной, покрытой грязью и камнями. Теперь же здесь царила жизнь: чуть ли не на каждой поверхности – мох, ветер колышет траву, попадаются даже купы деревьев, тянущих ветви к кольцам. Казалось, он летит совсем над другой территорией: замеченные ранее ориентиры скрылись под густой листвой и зеленью.