– Объясните-ка еще раз. – Скиталец нахмурился, пытаясь представить картину целиком. – Дневная сторона – сплошь всепожирающее пекло и расплавленный камень. Это мне понятно. Но есть еще и буря, именуемая вечным вихрем, так? Страшнее ли она, чем та, через которую мы пролетели в темноте?
– Да, – прошептала Отзывчивость. – Она следует за закатом, бушует там, где планета вступает в ночь. Это буря невероятной силы. Когда земля наконец остывает и вихрь утихает, начинается тьма – облачная пелена, под которой мы прячемся. Тогда-то и добывают солнечные сердца.
– Значит, там мы на него и нападем, – сказал Скиталец. – На месте сбора. И захватим несколько штук. Долго туда лететь?
– На быстром корабле? – задумался Пыл. – От предрассветья до вечного вихря можно добраться за час.
И снова Скиталец поразился миниатюрности планеты. По приблизительным расчетам, не больше двухсот миль в диаметре. Невероятно!
– Шанс есть, – сказал он. – У нас два с половиной часа. Летим туда, крадем солнечные сердца, возвращаемся.
– Ничего не выйдет, – возразила Уверенность, скрестив костлявые руки на груди. – Мы совсем недавно устроили рейд. Рдеющий король не даст застать себя врасплох снова.
– Но если позволите, – сказал Пыл, – я приведу контраргумент. Едва ли он считает, что мы не погибли, пытаясь перевалить через горы, верно? А раз мы уничтожены, значит он победил. Может, получится захватить разведчик Союза, прилететь неузнанными и похитить солнечные сердца прямо с судов?
– Украсть машину? – проговорила Вдумчивость. – И уложиться вовремя? Ты говоришь разумно: он может считать нас мертвыми. Но я не представляю себе, как нам удастся похитить корабль и вообще реализовать столь непростой план за оставшуюся пару часов. Я согласна с Уверенностью, Пыл. Предыдущий рейд мы готовили не одну неделю, и Адональсиум послал нам твое устройство, которым можно замораживать обугленных.
– Я справлюсь, – пообещал Пыл. – Позвольте мне попытаться спасти наш народ.
– Или можем попробовать по-другому. – Скиталец ткнул большим пальцем вверх. – Над нами «Ловец зари», верно? Укрепленный искатель Элегии.
– И что? – спросила Вдумчивость.
– Как вы объяснили, Рдеющий король собирает солнечные сердца после ухода вихря. Что, если мы не станем ждать? Прилетим раньше и заберем их прямо с земли, прежде чем он туда доберется? Еще внутри бури?
Все дружно вытаращились на него.
Ладно, говорит рыцарь, это весело. Мне нравится, как ты взрываешь им мозги.
Уверенность фыркнула:
– Выжить в вечном вихре? Это невозможно.
– Никто не забирается внутрь бури! – сказала Вдумчивость. – Это безумие.
– Точно так же говорят о буре на моей родной планете, – парировал Скиталец. – Но я знаю человека, который успешно это проделал, а потом вдохновил на то же самое многих других. – Он снова указал на судно Элегии. – Вы сказали, корпус достаточно прочен, чтобы влететь в вихрь.
– Но он, по сути, там не бывал, – возразила Божественная Торжественность. – Я помогала укреплять корабль, однако датчики всегда предупреждали, что Элегия погибнет, и она отступала.
– То есть она ни разу по-настоящему не залетала в вечный вихрь? – спросил Скиталец.
– Да, – сказала Ребека. – Потому что не сумасшедшая.
Он развел руки, охватывая корабль, где проходило совещание. Корабль, только что благополучно преодолевший гору.
– Такой сегодня день, ребята. Время сходить с ума. Время рисковать.
Все помолчали.
– Я в деле, – сказал Пыл. – Давайте провернем это, Озаренный. Ограбим само солнце.
33
Не прошло и десяти минут, как они вылетели. Этого времени оказалось достаточно, чтобы отсоединить корабль Элегии и собрать команду Пыла. Четверо ее участников выглядели брутальнее остальных знакомых Скитальцу маячан: толстые рабочие перчатки, комбинезоны из грубой ткани, длинные плащи. В речи этих людей было мало сахара и куда больше перца.
Он уже воспринимал общину как нечто монолитное, но ведь таких не бывает. Даже на двух сестрах культура и воспитание отразятся по-разному.
Пилотирование Скиталец поручил Ребеке, и они поднялись в воздух, заскользили над раскисшей землей. Маяк – то, что от него осталось, – съежился в тени гор, беспомощный перед силой надвигающегося солнца. Вот бы еще «Ловец зари» оказался помобильнее и меньше смахивал на какое-нибудь грушевидное насекомое.
– Давайте-ка еще раз, – сказал один из помощников Пыла, замотанный в такое количество кож, что Скиталец задумался, не истребил ли этот мускулистый парень живность в целом коридоре ради своего наряда. – Мы летим в сам вихрь, будь он благословен.