Члены племен Мунтафика не селятся деревнями, а живут каждый на своем участке земли. Они сохраняют традиционное гостеприимство, и среди пальм почти столько же мадьяфов, сколько жилых домов. Многие возводят рядом со своими домами небольшие глинобитные укрепления с бойницами, так как они весьма воинственные люди и чтут обычай кровной мести. Каждый мужчина, каждый мальчик носит кинжал, очень многие имеют винтовки с большим запасом патронов. Где бы ни справляли свадьбу — а здесь, как мне показалось, свадьба бывает каждую ночь, — пальба продолжается почти до рассвета.
Иногда перед тем, как нас приглашали войти в мадьяф, наши вещи относили в сарифу. Сарифа — небольшое строение прямоугольной формы с решетчатыми стенами. Острую, крытую тростником крышу поддерживают два тростниковых столба. У племен Мунтафика коньковым брусом обычно служит ствол небольшой пальмы, но на озерах, где лавочники часто используют такие строения под склады, коньковый брус делают из связок тростниковых стеблей. Вход находится в боковой стене строения. Я всегда радовался возможности на некоторое время уединиться в сарифе, чтобы отдохнуть от общественной жизни мадьяфа. Даже после многих лет жизни среди арабов полное отсутствие возможности уединиться было для меня тягостным. К полудню, после долгих часов возни с толпами крикливых пациентов, я часто чувствовал себя совершенно выдохшимся, особенно в жару. Если мои спутники по прибытии в какой-нибудь мадьяф ощущали усталость, они могли, выпив положенные чашечки кофе, встать с места, пройти в дальний конец комнаты и лечь спать, завернувшись в плащ. Хозяин дома будил их, когда была готова еда. Это считалось в порядке вещей, но мне было неловко так себя вести. Остаться совсем одному было несбыточной мечтой, но в сарифу за мной все-таки шли только мои спутники и еще двое-трое людей, так что я мог забраться в уголок с книгой или подремать.
В отличие от мадьяфов на Тигре, которые по традиции, строят в девять или одиннадцать арок, на Евфрате число арок у мадьяфов больше. Самый большой гостевой дом из всех, какие мне довелось видеть, хотя был всего в пятнадцать арок, насчитывал восемьдесят четыре фута в длину, пятнадцать футов в ширину и пятнадцать в высоту. Были мадьяфы в семнадцать арок; однажды я видел мадьяф в девятнадцать арок, но он имел шестьдесят девять футов в длину, пятнадцать в ширину и всего двенадцать в высоту. Мадьяфы на Тигре обычно насчитывают восемнадцать футов в ширину и восемнадцать в высоту, в то время как на Евфрате пятнадцать футов — нормальная цифра для ширины и высоты. На Евфрате, когда мадьяф грозил развалиться, хозяин и его друзья уменьшали его высоту следующим образом. Сначала они выкапывали снаружи, у самого подножия арки, канаву, обнажая два фута тростниковой связки, вкопанной в землю. Затем они обвязывали основание связки веревкой и втягивали его в канаву. Очистив освободившееся гнездо, они отрезали нижнюю часть связки на два фута, вставляли ее на место и засыпали канаву. Эта операция повторялась с каждой аркой, сначала на одной стороне, потом на другой.
На Евфрате такой ремонт мог проводиться дважды, но на Тигре, где легче было добыть подходящий тростник, этот способ не применялся, и мадьяф всегда перестраивали целиком. В среднем мадьяф нуждался в перестройке каждые десять лет; интервал зависел от состояния земли и при благоприятных условиях мог растягиваться до пятнадцати лет. Чтобы построить большой мадьяф, сто человек должны трудиться двадцать дней. Платили только мастеру-строителю. Работникам полагался сытный обед днем, хозяин обычно каждый день резал овцу, чтобы накормить их мясом. Сердцевину каждой связки, образующей арку, составляли из стеблей, использовавшихся ранее, что делало связку более гибкой. Поверхность связки покрывали тонкими стеблями, чтобы она была гладкой. В районах Мунтафика подходящий для строительства тростник имел слишком короткие стебли, что не позволяло вывести арку нужной высоты, и поэтому арки сращивали. Вследствие этого арки получались не подковообразные, а более удлиненной формы, и их нельзя было нагружать так, как у аль бу-мухаммед, которые сооружали арки из цельных стеблей. Когда строительство мадьяфа заканчивалось, на каждой колонне оставляли отпечаток ладони, окрашенной хной. Перед праздниками этот отпечаток часто обновляли. Под Новый год (ноуруз) колонны украшали небольшими пучками зеленого тростника.