В течение получаса мы молча шли вслед за ним. А как же велико было мое удивление, когда он привел нас к пещере или, скорее, к просторному гроту.
— Куда же ты нас привел! — воскликнул я.
Ребенок посмотрел на Сабину, словно прося ее объяснить мне.
— Разве не через эту пещеру вы попали сюда? — спросила Сабина.
— Нет, — ответил я, — мы приплыли по реке.
— А меня вели по огромному подземному лабиринту!
— Мы не можем отважиться на подобное путешествие, дорогая Сабина!
И обратившись к мальчику, я объяснил, что мы хотим идти другой дорогой. Он ответил, что это невозможно, что путь назад один, через пещеры, и на его лице появилась уверенность, как будто этот путь был ему хорошо знаком.
Но я боялся за Сабину. Заметив мои опасения, она сказала:
— Раз у нас нет другого выхода, лучше этот путь, чем риск быть снова схваченными.
Она протянула мне руку. Мальчик крепко сжал мою, и мы углубились в темноту.
ПЕРЕХОД ПОД ЗЕМЛЕЙ
Раскаты грома, отдаленные и приглушенные, перекатывались в пещере бесконечным эхом. И без того страшно идти по темным широким коридорам, а удары грома еще усиливали наш страх — теперь мы боялись обвала. И эти опасения были не напрасны. Один раз молния, как я предполагаю, ударила в скалу где-то прямо над нашими головами. Скала затряслась, а когда шум в глубине подземного лабиринта утих, нас охватил неописуемый ужас: каменная глыба с грохотом упала и рассыпалась, осколки полетели в разные стороны, и один из них ударил меня в плечо.
Мы снова тронулись в путь. Я чувствовал, как в моей руке дрожит маленькая рука Сабины. Шли молча, вокруг царила тишина, в которой надежда и тревога срослись так же крепко, как ветви омелы с дубом. Так прошло около часа. Мальчик уверенно вел нас вперед, и я готов был объяснить его уверенность тем, что у подземного коридора не было боковых ответвлений. Но мое заблуждение рассеялось, едва мы вышли к пересечению нескольких туннелей. В конце одного из них, по которому мы не пошли, блестела вода.
— Как это мальчику удается отыскать правильный путь в этом лабиринте? — спросил я Сабину.
— Я тоже думала об этом, когда меня несли по бесконечным пещерам, — ответила она. — И нахожу лишь одно объяснение: у Людей Вод, так же, как и у почтовых голубей, чувство пространства развито лучше, чем у нас.
— Да, дорогая Сабина, они владеют наукой движений, совершают долгие путешествия под водой, благодаря чему в них и могло развиться чувство, о котором вы говорите.
— Я думаю, что в темноте они видят лучше нас.
После двух часов ходьбы коридор расширился. Вдали заблестела вода. По мере того, как мы при ближались к ней, блеск становился все ярче, мерцание приобретало зеленоватый оттенок. Потом показался свет, такой слабый и бледный, словно нарождающийся день не решался проникнуть в пещеру. Мы с трудом различали потолок этого подземного зала, в глубине которого находилось озеро. Воды его терялись вдали, в одной из боковых галерей. Это оттуда лился отраженный свет, падая на стены и снова на воду. Несколько больших птиц поднялись в воздух при нашем приближении, и мы видели, как они долго летели по огромному туннелю.
Внезапно появившийся свет заставил нас замереть на месте. Мы испытывали безмолвную радость людей, переживших кошмар. Мальчик, видя, как мы счастливы, тоже заулыбался, знаком предложил нам сесть и отдохнуть, что мы и сделали, а сам нырнул в подземное озеро, и скоро мы потеряли его из вида. Я обнял Сабину; и хотя мы падали от усталости, наши сердца пели гимн всепобеждающей любви.
— Сабина, — сказал я, — все эти опасности и невероятные приключения сделают нашу любовь еще более крепкой, навсегда оставят след в наших сердцах. Мы никогда не забудем это величественное подземелье, волшебную красоту скрытых от солнца глубоких вод.
Она уткнулась лицом в мое плечо, и наступили минуты счастья, когда я с нежностью и гордостью заключил ее в свои объятия.
ПОДЗЕМНЫЕ ОЗЕРА
Узкая тропинка привела нас к мрачному коридору, нависшему, должно быть, над рекой — сквозь трещины под ногами мерцали сонные воды. Около двух часов пробирались мы по этому коридору, насквозь пронизанному сыростью и холодом, но настроение наше заметно поднялось.
Наконец, мы очутились в долине. Яркий свет на минуту ослепил нас. Гроза утихала, среди нагромождения ватных облаков виднелись бездонные синие просветы.
То, что мы приняли за долину, в действительности оказалось частью пещеры, потолок которой обрушился, вероятно, вследствие землетрясения. Почти отвесные боковые стены на высоте трех метров были покрыты буйной растительностью. Ползучие лианы соперничали здесь с крепкими ветвистыми кустиками. Внизу, словно застывший каменный поток, лежали обломки скал. От частых дождей они сильно разрушились и теперь походили на грубо выточенные фигуры животных или зубы чудовищ.