«Кажется, жизнь потихоньку налаживается...»
В общем, одной наливкой дело не обошлость и были испробованы и одобрены все три. Алекс выпил совсем немного, именно «для сугреву»: ему нужна была ясная голова на плечах, да и вообще, это дело он не очень любил, разве что по праздникам или на мероприятиях, но всё равно всегда чётко контролировал количество выпитого. Еда тоже оказалась вкусной и совсем не соответствовала рождественскому посту, которого частенько придерживаются в сёлах. Одна свиная рулька чего стоила.
– А вы пост не соблюдаете? – полюбопытствовал гендиректор.
– Энто мне сын гостинцев к праздникам навёз. Да и стар я, шобы поститься. Ежели мяса не съем, так вапче сил подняться не будет. И обряды все энти я давно перерос. Бог он не где-то там, он туточки, в душе, в сердце, – Михей похлопал себя по груди. – Ну и выдумали нонче! Новый год прежде Рождества празднуют, а потом диву даются, што народ не постится. Хоча я отмечаю и 1-го числа (коли уж так принято), и 14-го.
– Я тоже. Странно, да?
– И ничегошеньки не странно! – возразил старичок, который тоже приложился к наливке. – Как душа твоя чуйствует, так и поступать надо. И я не токмо о праздниках речь веду.
– Да-да, я понял, – кивнул Алекс, а потом вдруг услышал какой-то негромкий странный звук – полурычание-полутявканье. Он посмотрел на Джая, но тот что-то жевал в своей миске и «разговаривать» явно не собирался. Серый с полосками кот Данька мирно свернулся калачиком у обогревателя. – Кто это?
– О, а энто Джаев наследник. Иди сюды, не боись! – позвал Михей.
Из-за приоткрытой двери кухни показалась сначала мордочка, а потом вышел щенок хаски возрастом где-то от полутора месяцев до двух. Окрас малыш имел серо-белый, шерсть была длиннее, чем у родителя, хвостик – лопаткой. Он осторожно глянул на Алекса, затем подошёл к отцу и куснул его за хвост, а потом аккуратно пристроился рядом и тоже сунул нос в миску.
– Мне показалось, или у него... – гендиректор пытался рассмотреть глаза щенка, но тот наклонился слишком низко.
– Не, не показалось, – качнул головой дедок. – Я Джая с соседской Лаймой свёл (ты не думай чего, всё по обоюдному хотению). Она хоть и обычная дворовая, но шибко красивая и мохнатая. Ну, у них получилось трое цуцынят. Вот, остался последний. Одного староста забрал, другую Микитична. А у энтого глазюки разные, брать не захотели. Говорят, бесовское отродье. Так я себе оставил.
«Теперь понятно. Да тут, наверное, дело даже не в смешении крови. Гетерохромия встречается и у чистокровных хаски».
– У него просто в одном глазу меланин есть, а в другом – нет. Генетика сработала. Или дала сбой, точно не скажу, – припомнил свои познания в этом вопросе Алекс. – В общем, все эти «бесовские» россказни – сплошные суеверия и домыслы.
– Ну ежели ты так говоришь... Я тут подумал... Не хочешь себе его взять? Хоча ты, вернее всего, грязнокровного не захочешь...
– Я не помешан на чистоте крови, меня больше волнуют личностные качества. М-да, говорю, как в офисе, – пробормотал гендиректор. – Я хотел сказать, что нормальный у вас пёс, боевой такой. Я его возьму.
– Вот и славно!
– А Джай у вас откуда? – спросил Алекс и немного выставил ногу, позволяя щенку её обнюхать.
– Сын подсобил. Сказал, што друга мне привёз, шоб не так одиноко было. Так я с ним бывает вечорами разговоры вожу. И псиной от него не смердит, и шуму не делает. Хороший пёс.
– Думаю, наследник у него такой же замечательный, – усмехнулся гендиректор и дал щенку вторую ногу на обнюхивание. – Я вернусь завтра на машине и его заберу. У него имя есть?
– Я пока што не давал.
– Хорошо, тогда я сам назову.
– Ага, оно и к лучшему будеть.
Телефон Алекса, который тот поставил на зарядку, когда пришёл (благо захватил из машины зарядное устройство), показывал 86 %, но сигнала сети не было. Алекс глянул в окно: на улице уже смеркалось:
– А мы на автобус не опоздаем? И позвонить бы...
– Не боись, милок. Я тебя к старосте отведу, а покуда ты там балакать будешь, Марийку запрягу.
Когда они вышли во двор, густые сумерки сменились темнотой, а на небе зажглись первые звёзды.
Староста оказался представительным мужчиной средних лет. Алекс намётанным глазом увидел, что тот умеет вести дела и с ним можно будет полюбовно договориться. Обсудив с Петром Максимовичем несколько вопросов, гендиректор позвонил личному помощнику: