— Ну вот, — сказал Афанасий, — цивилизация имеет ряд преимуществ. Не позвони — пришлось бы топать через весь город киселя хлебать.
— Может, мы зря приехали, — предположил Николай, которому не светила перспектива болтаться на улице. — Его нет в городе?
— Этого не может быть. Он в последнее время, как вышел на пенсию, никуда надолго не отлучается, — убеждённо ответил Афанасий. — Через часок ещё разок позвоним. Если никто трубку не возьмёт, зайдём на работу к его жене…
— Пока мы свободны, — сказал Николай, — надо купить чего-нибудь для дома. Холодильник пустой…
— Дельная мысль, — согласился Афанасий, который не знал, как убить время в ожидании появления Тулякова.
Они зашли в один магазин, потом во второй, благо их развелось видимо-невидимо, купили кое-какого провианту, и Афанасий снова позвонил старому приятелю. Но трубку опять никто не поднял.
— Вот это номер! Может, действительно куда уехал? — В голосе Афанасия зазвучала неподдельная досада, и вид был озабоченный.
— Не расстраивайся, — видя хмурое лицо приятеля, сказал Николай, которому в свою очередь захотелось приободрить Афанасия, хотя ему тоже было жаль, что они приехали зря. — День только начинается. Появится твой Туляков.
— Продашь сапфир Зашитого, — сказал Афанасий, — приобретём с тобой мобильники. А то словно в скиту живём. Хорошо, что электричество ещё не обрезали. Ты согласен с моим предложением?
— Какой разговор! — воскликнул Николай и тут же добавил: — Мы вот что сейчас сделаем с тобой, пока время есть — позвоним Владимиру Константиновичу, узнаем, как живёт старая вешалка. Пошли в узел связи.
Афанасий согласился пообщаться с петербуржцем, и они отправились на телефонную станцию. К счастью, очереди не было, они купили жетон и быстро дозвонились до Санкт-Петербурга. Владимира Константиновича дома не оказалось. Жена сказала, что он уехал в командировку по делам фирмы.
— Если не секрет, куда именно? — спросил Николай.
— В Москву.
Николай с вытянутым лицом повесил трубку.
— Ну вот. Один в командировке, другие заняты работой.
— Скрыл от нас, что в фирме работает, — усмехнулся Афанасий, — а ещё другом назвался…
— Придётся нам с тобой, Афанасий, вдвоём продолжать наше дело, — проговорил Воронин, захлопывая дверь кабины.
— Сейчас самое удобное время для начала экспедиции, — ответил Афанасий, — поэтому не будем откладывать её, надеясь на приезд остальных. Когда выберут время, тогда и подключатся к нам.
Отсюда же позвонили Никите Тимофеевичу. На этот раз он был дома и взял трубку. Услышав голос Афанасия, обрадовался:
— Ты откуда, старый мошенник?
— Из города.
— Так гони ко мне!
— Я к тебе и приехал. Только я не один.
— Что за вопрос. Неужели зазнобу заимел?
— Зазноба мужеского роду, — рассмеялся Афанасий.
— Ты что — трансвеститом стал?
— За кого ты меня принимаешь, Никита, — обиделся Афанасий.
— Да я шучу. Бери своего приятеля и мигом ко мне. Ты не знаешь, как я рад тебя увидеть, Афоня! Я без мужской компании заплесневел дома. Так что ноги в руки и ко мне!
— Ну вот, — повеселев, сказал Афанасий, кладя трубку. — Все-таки не зря приехали. А то я уж мандражировать начал: куда запропастился мой сослуживец?
Поднялось настроение и у Воронина. Хоть он особенно и не верил, что приятель Афанасия прольёт свет на загадочные явления последних дней, но крохотная надежда теплилась в груди: Туляков, если не прояснит, то по крайней мере утешит в том, что ничего серьёзного в таинственных видениях нет.
Никита Тимофеевич встретил друзей на ступеньках крыльца. От его круглого доброго лица так и веяло радостью. Голубые глаза блестели. Он широко раскинул руки, принимая в объятия Афанасия, крепко пожал руку Николаю.
— Николай Воронин, художник, — представил его хозяину Афанасий. — Мы сейчас с ним вдвоём обитаем на одном пустынном клочке земли, у чёрта на куличках.
— Рад познакомиться, — сказал Туляков, оценивающим взглядом окидывая Воронина. — Проходите в дом, — пропустил он их впереди себя. — Афонька, сукин сын, навестил-таки старика. — Неподдельная радость звучала в его голосе.
— Людмила на работе? — осведомился Афанасий, присаживаясь на мягкий диван, накрытый зелёным покрывалом, и указывая Николаю на место возле себя.
— На работе, — ответил Никита Тимофеевич.
— Как она?
— Сердце немного пошаливает. А в остальном ничего.
— Я его Людмилу давно знаю, — сказал Афанасий Николаю. — На фабрике заводилой была, веселушка такая…