Никита Тимофеевич глубоко затянулся, стряхнул пепел и продолжал:
— Как-то попалась мне бумажка, рапорт особиста, служившего в этой части годами пятью после меня. Он писал о странных явлениях, происходивших на объекте, это касалось не самих изысканий, а того, что творилось с людьми — там начались повальные психические расстройства, при том не у тех, кто непосредственно занимался в лабораториях, а у солдат роты охраны, кто обслуживал столовую, они жили в казарме рядом с озером. Им мерещились призраки, привидения… Они посходили с ума и были отправлены в лечебницы.
— А из-за чего это происходило, он не писал? — спросил Николай.
— Об этом не говорилось. В начале горбачёвской перестройки объект расформировали, оборудование то ли вывезли, то ли законсервировали, исследования прекратили… Так что такие случаи, подобные вашему, — он встал и положил руку на плечо Николаю, — как видите, происходили.
— А почему именно со мной? — спросил Воронин. — Мы вместе живём. Афанасию хоть бы хны, а я…
— Я не могу ответить на этот вопрос, — пожал плечами Туляков. — Возможно, вы более восприимчивы к каким-то другим формам энергии.
— Так что мне теперь надо ждать, когда я с ума сойду?
— Вы имеете ввиду мои слова насчет лечебниц. Полноте. Не беспокойтесь. Не принимайте мои слова впрямую. Я просто, не подумав, ляпнул. Это формулировка тогда такая была… Их просто признали сумасшедшими и отправили в психлечебницы, чтобы не болтали лишнего… А если и сболтанут что-то особое, всегда можно сослаться, что они не в своем уме и городят, Бог знает что.
— Боялись, что секреты раскроют?
— Думаю, что да.
— От этого мне не стало легче.
— Хорошо. Чтобы вы не воспринимали всё произошедшее с вами в столь необычно мрачном свете, скажу, что эта канитель с призраками возникла не сегодня. Она тянется не одну сотню лет, — добавил Туляков, глядя на Воронина.
— А что ещё есть примеры? — спросил Афанасий.
— И не один десяток. Примеры подчас странные, порой смешные, чаще всего жуткие.
— Неужели такое и раньше случалось? — спросил Николай. — Я не одинок в своих глюках?
— Какие же это глюки! Реальная действительность. Да что я вам рассказываю! Я вам сейчас кое-какие бумаги покажу, — сказал Никита Тимофеевич, — и вы убедитесь, что я говорю правду.
Он прошёл в дом и стал рыться в книжном шкафу.
Слышно было, как несколько тяжелых книг упали на пол, он поднял их, поставил на полку, задвинул стекло. Стал отодвигать один за другим ящички, что-то бормоча про себя, наконец, воскликнул: «Ну, вот ты где! А я тебя ищу, красавица!» Появился с синей капроновой папкой.
— Вот, — сказал он, протягивая её Николаю. — Сберёг. Здесь документы, которые я собирал на протяжении многих лет, когда служил в органах в наших местах. Всё систематизировано. Любопытнейшие вещи! Это будет вам интересно и прояснит в какой-то мере, я надеюсь, вашу историю.
Николай принял объёмистую папку.
— Тяжёлая, — сказал он. — Сколько лет вы собирали этот материал?