– Надеюсь, у вас белый «Мерседес»? – шутливо спросила Люба, подходя к нему.
– Почти, – в тон ей ответил Егор. – Знаешь, к нам сюда принцы не доскакивают, только кони, – пошутил он. – Белая «семёрка» устроит вас?
– Ну-у-у, не знаю даже. На «Мерседесе» было бы интереснее, – снова шутила она.
Егор промолчал, быстренько сбежал по лестнице, завёл машину, вышел и открыл дверь. Люба села.
– Сейчас, прогреется немного, – сказал он, включив печку. – Так вы…, то есть, ты, Люба, где живёшь?
– А ты не знаешь? – тоже перейдя на ты, спросила она. – Где общежитие институтское, в курсе?
– Около цирка, кажись, да? Тогда знаю, – сказал Егор, садясь в своё кресло и ощутив волну тепла в груди, оттого, что в его скромной машине сидит такая красавица. – Или на чай? С молоком, – предложил Егор.
Люба одёрнула пальто, прикрыв красивые, длинные ноги в капроновых колготках, сказала:
– Нет, Егор, давайте до дома. Во-первых, куда я в таком костюме, а во-вторых, вы же не знаете меня, а может я замужем, а вы приглашаете замужнюю женщину к себе домой.
Субботин, услышав это, несколько нервно пристегнул ремень и молча тронулся с места. В его груди вдруг возникли какие-то давным-давно забытые ощущения: то ли оттого, что уже несколько лет он не ухаживал за такой приятной женщиной, то ли весна наполняла кровь особой силой, но он ехал, и не мог сказать ничего. Мысли в голове путались и перемешивались.
– Что же вы замолчали, Георгий? Развлекайте даму, – сказала Люба. – Или я что-то не так сказала?
– Ну что вы, – снова перейдя на вы, ответил он. – Просто я уже отвык, наверное, от общения с противоположным полом, разучился.
– Вы? Что-то я не заметила, – удивлённым тоном произнесла Люба. – Мы с вами едва знакомы, а уже едем в одной машине, и неизвестно куда, – пошутила она.
– Да что ж неизвестного, – так и не успокоив своих чувств, сказал Егор. – Отвезу вас в общежитие, отоспитесь, пока никого нет.
Внезапно поняв, что полез не в своё дело, он вмиг постарался перевести разговор на другую тему:
– Как вам наш город? Вы знаете его? – снова выкнул он.
– Да, как вам сказать, бываю иногда, но знать…, нет, не знаю. Дочь у меня здесь учится в колледже, к ней приезжаю и всё, – будто оправдываясь, сказала Люба.
«Дочь студентка? – подумал Егор. – Та-ак, если дочери лет восемнадцать, родила пусть в двадцать, значит ей сейчас около сорока? Ничего не скажешь, выглядит она, конечно, на все сто. В смысле, не на сто лет, а на сто процентов, – пытался шутить он сам с собой. – Чёрт побери, надо бы познакомиться поближе»
Они выехали на проспект Ленина и через пару минут подъехали к цирку.
– Вот и всё, – стараясь выглядеть весёлым, произнёс Егор. – Как-нибудь, если захотите, прокатимся, я вам покажу город. Если захотите, конечно, – ещё раз добавил он. – Люба, вы уж извините, пожалуйста, мне мою неловкость, я что-то такой неуклюжий стал, самому стыдно…
– Ну что ты, Егор, какая мелочь, – перешла она на дружеский тон. – Это ты меня извини, я что-то наговорила лишнего, не знаю, что со мной, – сказала Люба, глядя на него открытыми глазами, такими выразительными, что он не смог выдержать её взгляда и наклонил голову, что-то выискивая на полу. – Ну, я пошла? Пока-пока?
Он выскочил из машины, не глянув в зеркало заднего вида, и едва не попал под колёса маршрутки, вовремя успевшей отвернуть. Автобус громко матюгнул его сигналом, но Егор, не обратив на него внимания, обошёл машину и открыл дверь. Люба вышла, оправила пальто и сказала:
– Георгий, да вы точно сегодня неуклюжий. Или не выспался? Семья, дети не дают спать?
– Ну а куда ж от них денешься, – зачем-то соврал он.
– Вот тебе и чай с молоком…, – почему-то произнесла Люба. – До свидания, – сказала она и хотела уже идти, но Егор спросил её:
– Люба, а вы восьмого марта будете в институте?
Она остановилась и мягким, таким теплым, бархатным голосом, ответила:
– Увы и ах. Нет, конечно. Домой уеду, что ж я праздник в общежитии встречать буду?
– А…, ну да, конечно, муж-то скучает, небось… – почему-то огорчился Егор.
– Ну, это вряд ли, – как-то неопределённо сказала Люба и пошла в сторону общежития.
Егор помахал ей рукой и, чувствуя, что настроение совсем ни к чёрту, сел в машину.
Глава 3
Восьмое марта, что и говорить, праздник красивый. Если не вдаваться в историю и суть, что де революционерка придумала, что каждый день должен быть таким, то этот праздник вполне в духе отношений между мужчинами и женщинами. Да и то, что каждый день дарить цветы и подарки – такое могут желать только нимфетки, едва вышедшие на тропу чувственных наслаждений, и дамы, которым сроду никто не дарил ни подарков, ни цветов. Такие, что тут поделаешь, тоже, пожалуй, есть.