Ферил слышала позади себя голоса нежити. Их слова слились в сплошной шум, напоминавший сильный ветер в кронах деревьев. Она слабо слышала Обелаю, продолжавшего направлять по ложному пути духов, и помогавшего ему Калилнаму.
Затем она уже кроме призраков ничего не слышала, когда отплыла достаточно далеко от трупа драконицы и ее бессмертных защитников, и продолжала подниматься к поверхности сквозь неестественно холодную воду. Казалось, прошли часы, прежде чем темная синева уступила место более светлой, яркой тени, и вода приятно потеплела. Теперь она была в компании других рыбок, плывя с ними к мелководью, ощущая ласковые прикосновения мягких усиков широколистных водяных растений.
Каждая частица ее болела; снова и снова она вспоминала проникающих в нее и замораживающих до бесчувствия рыцарей. Насколько она понимала, Дамон все еще был внизу, но она была так невероятно уставшей и больной, что ей нужно было выбраться на берег.
Поэтому она представила свое эльфийское тело и быстро почувствовала, как ее чешуйки разглаживаются, чтобы стать смуглой кожей, плавники разделяются, чтобы стать ногами, глаза возвращаются к обычному виду. Задыхаясь, кагонестийка выбралась на берег и рухнула на песок. Был ранний вечер, но Нуитари и Солинари были низко в небе, и давали едва достаточно света, чтобы слабые тени упали на белый песок. И тут она заметила, как ее собственная тень вытягивается, словно масло вытекает в траву, и утолщается. Она расширилась до чернильного облака, а затем начала принимать очертания дракона. Она продолжала расти, и часть ее черноты уступила место сверкающим синим и серебристым крапинкам. Из спины Дамона выросла чешуя и усаженный шипами гребень. Голова дракона опустилась, усы скользнули по спине Ферил.
«Дамон…»— Она подняла голову. — «Я боялась, что ты покинул меня. Я боялась, что ты потерялся или тебя схватили призраки. Мне стыдно. Я могла оставить тебя там внизу». Она снова в изнеможении опустила голову.
«Я был с тобой, Ферил, но не осмелился раскрыться, и я не мог освободиться. Я хотел помочь тебе бороться с призраками, но верил, что ты найдешь способ».
Его тоже напугали глубины озера, если быть до конца честным, следовало признаться ему. От его голоса сотрясался песок. «Я никогда не чувствовал себя таким беспомощным. Там внизу не было теней и…» Вдруг он резко обернул голову, к чему-то прислушиваясь, и внезапно вспомнил о Рагхе. Он не видел сивака на его обычном месте отдыха, но как раз позади из-за деревьев показалась шеренга гоблинов с возвышавшимся позади них рыцарем Нераки.
«Зверь!»— прокричал командовавший рыцарь.
Гоблины испустили свой гортанный боевой клич и ринулись в атаку, размахивая оружием.
«Убейте его!»— крик рыцаря перекрыл шум. — «Уничтожьте зверя, и будете вознаграждены!»
Они разливались по поляне мощной волной. Дамон тряхнул Ферил, затем, даже не взглянув еще раз на нее, развернулся и обрушился на врагов. Он на полную силу выпустил свой драконий ужас, рассчитывая увидеть, как гоблины замрут, развернутся и побегут к деревьям. Хотя на короткий миг они показались испуганными, ни один из них не вышел из боя. Они завопили еще громче, наступая на него и размахивая своим тяжелым оружием.
Дамон неистово налетел на первых, приблизившихся к нему. Эти гоблины взлетели в небеса, когда он врезался в передние шеренги. Он попытался достать выкрикивавшего приказы рыцаря Нераки, но между ним и человеком было слишком много гоблинов. Сквозь брешь рыцарь осыпал Дамона проклятиями, и на его губах играла странная улыбка.
Дамон прихлопнул когтистой ступней с дюжину гоблинов, но дюжина других выскочила вперед, нанося своим оружием ему уколы в ступни и ноги, хотя Дамону они были как укусы мухи. Он поднял другую лапу и растоптал своих мучителей, а затем прыгнул вперед в сторону командора.
Рыцарь не сдвинулся с места, двумя руками описав большим мечом широкую дугу, не достаточно близко, чтобы попасть по Дамону, скорее, только чтобы посмеяться над ним. В то же мгновение рыцарь пролаял новые приказания на языке гоблинов, и из леса вывалили новые мерзкие маленькие твари и атаковали Дамона.
Однако, они для него были не более, чем муравьями, и он расшвырял одних своими лапами, прихлопнул других своим массивным телом, и еще больше разметал ударами хвоста. Некоторых он проглотил, слегка разжевывая неприятных созданий, прежде чем выплюнуть. Казалось, их сотни, предположил Дамон. Грубые эмблемы на их щитах и элементах брони, которые они соединили вместе, говорили, что они из одной и той же местности. Он на мгновение заволновался, все ли в порядке с Ферил, если она вообще была в сознании.
Оглянувшись через плечо, он не увидел ее, должно быть она лежала без сил на берегу, иначе была бы здесь. Кагонестийка никогда не уклонялась от драки.
Командор отступил, продолжая отдавать приказы на языке гоблинов, не сводя глаз с дракона и крепко сжимая талисман с перьями, свисавший с его пояса. На лице рыцаря не было и следа испуга. Слишком поздно Дамон задумался, что что-то смягчило воздействие его ауры страха, так как ни один гоблин не запаниковал, а рыцарь даже не задрожал.
Он во множестве давил и убивал гоблинов, но подкрепления продолжали дерзко наносить ему уколы своими маленькими копьями и мечами. Они тут и там вызвали небольшое кровотечение.
«Паразиты! Надоедливые», — пробормотал Дамон. — «Я не оставлю никого из вас Рагху». Это напомнило ему — где же его верный друг драконид?
«Рагх!» Его рев прокатился по поверхности и швырнул нескольких гоблинов прямо на землю. Эта вибрация разнеслась во всех направлениях, даже разбудив Ферил. Кагонестийка широко распахнула глаза и, минуту спустя, попыталась встать.
Она посмотрела в сторону деревьев и увидела армию гоблинов. «Дамон!»
«Рагх!»— снова и снова ревел Дамон. — «Рагх, где ты?»
Ферил поднялась, дрожа, мобилизовала внутренние ресурсы и направила свое сознание в высокую траву перед лесом. «Помогите мне», — прошептала она растениям и деревьям вдоль берега. — «Хватайте созданий, которые нападают на дракона».
В это время Дамона отвлекла новая толпа гоблинов, устремившихся на него; он хлестал их хвостом, рвал и кусал, а они кишели со всех сторон. Однако, спустя несколько минут, трава вокруг него начала расти до необычной длины; призванная магией Ферил, высокая трава оплетала ноги гоблинов, удерживая на месте и облегчая их поимку и убийство. Папоротники и полевые цветы по спирали поднимались вверх и обвивались вокруг мелькавших рук созданий, не давая тем использовать свое оружие.
Ферил! Она восстановила силы? — с благодарностью подумал он. Трава хватала и его тоже, но он был слишком большим и могучим, чтобы быть плененным. Мощными ударами лап он прикончил последнюю группу гоблинов, все еще ухитрявшихся организовывать какое-то наступление, а затем бросил взгляд вокруг, ища командора рыцарей.
Рыцарь Нераки исчез. Дамон знал, что, должно быть, тот доказывает свою трусость, прячась где-то в лесу. Он принюхался, втянув аромат полевых цветов, гоблинской крови и своего собственного зловония. Он не учуял рыцаря или драконида. Снова Дамон забеспокоился, где его друг.
«Рагх!»— змеевидное горло Дамона охрипло. — «Рагх?»
Он пристально вглядывался в непрерывно шуршащую листву, осмотрел горы трупов гоблинов, ища следы спрятавшегося командора рыцарей или Рагха. Высокая трава и папоротники, вечнозеленые растения и кусты гипнотически раскачивались. Это вызвало у него головокружение.
«Рагх!» Хотя он одержал верх, он ощущал себя выдохшимся, проигравшим. «Рагх…»
Может, гоблины убили его? Если так, где же тело?
Высокая трава обернулась вокруг его лап и обвила хвост. Его голова стала такой тяжелой, что он опустил ее, чувствуя, как вьющиеся растения хватают его усы. Он положил голову на землю, его отвисшая челюсть раздавила тела гоблинов. Длинные клинки травы перебрались через губу и обмотали зубы.
Дамон закрыл глаза и издал глубокий вздох, чувствуя себя почти умиротворенным и завернутым в кокон заколдованной природой.