Действительно осень. Я слишком устала, чтобы сопротивляться ей. Смена сезона выглядела неприятной чисто физически. Я опасалась, что осень разрушит и мой собственный благополучный фасад, выставив на всеобщее обозрение голые ветви одиночества. Казалось, дела шли неплохо — счет в банке и книга, обещавшая стать событием городского книжного фестиваля. Был даже любящий меня мужчина.
Впрочем, я знала, что за картина откроется моим глазам после отъезда Люка: кое-как устроенное, ни к чему не обязывающее существование. А еще работа. Точнее, бумагомарание ради куска хлеба. Любовник, уехавший куда-то в ночь. Комната в доме, который вот-вот опустеет.
Я снова прошла через калитку. Потом остановилась около дома, чтобы собрать брошенные Люком игрушки. Персонажи из «Звездных войн»: Квай-Го Джи, Дарт Вейдер. Их имена я знала лучше, чем имена апостолов, — потому что они были частью мира детства, открывшегося мне не так давно. Или, к примеру, знание предметов, которые мальчик может случайно засунуть себе в нос. Палочки для еды кажутся опаснее, чем сладости «Эм-энд-эмс», но их куда как проще извлечь.
Я подняла лицо к небу. На небе горели влажные, слегка расплывавшиеся звезды. Обычная детская уловка — не дать слезам выкатиться наружу. «Нет, мэм, я не плачу. Просто смотрю на самолет. Тетя Эви…»
— Черт! — выругалась я и вернулась в дом с потекшими глазами.
Утром я не сказала Люку о Табите, так как не хотела портить ребенку настроение перед школой. Он вставал нехотя и оживился лишь перед зеркалом, увидев свою прическу. Я слышала, как Люк произнес:
— Ой, какой я страшный…
Так происходило почти каждое утро. Причесаться толком не удалось, и голову Люка пришлось сунуть под водопроводный кран. С выходом мы запоздали. Звонок раздался, когда наш ученик брел на расстоянии квартала от школы. Люк немедленно сделал спринтерский рывок. Рот открыт, рюкзак болтается на спине — он так и влетел в ворота школы.
Я провела утро в изучении дел, необходимых для подготовки апелляционной записки, текст которой подрядилась написать, и перебирала статьи о прецедентах до тех пор, пока поисковая машина не выдала самый объемный результат. Несколько раз пыталась связаться с братом, без всякого успеха. И позвонила в больницу «Коттедж», чтобы справиться о состоянии ворвавшегося в церковь человека. Никакой информации, даже имени пострадавшего, мне не сообщили, и я решила, что у него мало шансов.
Чувствуя беспокойство, я поехала в центр и направилась прямо в публичную библиотеку Санта-Барбары. Захотелось больше прочитать про «Оставшихся», как можно тщательнее изучить этих ловцов душ, завладевших Табитой. Кто они? Обычные кукловоды? До того как Табита придет ко мне, нужно понять, с кем пришлось встретиться лицом к лицу.
Библиотека располагалась в просторном здании испанской архитектуры, выстроенном напротив здания суда. На фасаде висел рекламный плакат, приглашавший на открытие книжного фестиваля Санта-Барбары, и эта мысль согрела мое сердце. Однако, внимательно изучив микрофиши «Ньюс пресс», я так и не нашла серьезной информации, связанной с «Оставшимися».
Я узнала, что их церковь основали пять лет назад, а до этого у Питера Вайоминга имелось свое дело: он занимался чисткой ковров. Повинуясь новому зову, он продал компанию «Чистка паром», назначил себе духовное звание, тут же засветился на публике, где был освистан, но вскоре нашел последователей и жену. Как сообщили «Брачные новости»: «Питер Вайоминг сочетался браком с Шенил Кристал».
Звучное имя, и, судя по фотографии, невеста была что надо. Фотограф заснял Шенил — дородную, в белом стетсоне, гордо стоящую рядом с женихом. Оказалось, Шенил — та самая солистка хора, только одетая с претензией на ковбойский стиль и в грубых ботинках.
Другие, совсем недавние, статьи относились к демонстрации протеста на похоронах упавшего с лошади ученика школы с совместным обучением, выходца из Индии, и одного гомосексуалиста, убитого прошлым летом. Перечень лозунгов звучал как молитва: «Негодуйте, ибо конец близится».
Изучать оказалось практически нечего.
Выйдя из библиотеки, я пересекла улицу и направилась в здание суда, чтобы поучаствовать в слушаниях «Гол против „Беовульф букс“». Скип Хинкель — поверенный Присциллы Гол — уже расхаживал по залу, допрашивая свидетеля из калифорнийского департамента охраны природы. Его интересовал целый ряд вопросов. Какая микрофлора характерна для полости рта хорьков? Какие травмы могут нанести их челюсти? Если принять во внимание, что хорьки, имеющие отношение к настоящему разбирательству, привезены из Ванкувера, являются ли канадские хорьки особенно свирепыми? Джесси сидел, подперев лоб руками, словно его рабочий день начался уже давно.
По пути домой я решила включить радиоприемник, надеясь поймать музыку кантри в исполнении девчонок из «Дикси чакс». Удалось зацепить лишь новости о том сером ките. Одна станция оплакивала гибель огромного животного, другая дискутировала на тему оптимальной организации вывозки трупа с городского пляжа. На место происшествия они высадили особого диджея, интонации которого напоминали репортаж о катастрофе «Гинденбурга».
— Невероятная картина, — говорил репортер. — Корки, ты видела это?
— Нет, Адам. Собираюсь подъехать на место после эфира.
Иногда Санта-Барбара считает себя чем-то вроде Монако, но бывают моменты, когда мой город очень смахивает на захолустье.
Очутившись дома, я быстро проглотила сандвич с тунцом и предприняла еще одну попытку собрать факты, зайдя на веб-сайт «Оставшихся». Главная страница сайта оказалась оформленной довольно броско, с вращающимися крестами, анимированными сполохами пламени и расставленными где надо и не надо восклицательными знаками. В глаза бросились заголовки: «Дежурный по чудищам!!!», «Морда месяца!!!». Лауреатом октября был член сената США.
Одну из статей авторы озаглавили так: «Большой Брат подсматривает!!!»
Информация предупреждала читателя о том, что правительственные компьютеры записывают в память всю электронную почту и любые телефонные разговоры. Спутники следят за перемещением граждан при помощи спрятанных в двадцатидолларовых банкнотах металлических полосок. Задача правительства состоит в выявлении христиан, слежке за ними и постепенном отлове. Правоверные члены «Оставшихся» не должны использовать мобильные телефоны, почту или мгновенные сообщения. Куда безопаснее общаться лично, и лучше, если люди собираются небольшими группами. Федеральные агенты хорошо знают свое дело. Сообщать важные сведения следует узкому кругу наиболее проверенных членов церкви. При такой постановке дела «Оставшиеся» в целом останутся нетронутыми, если даже часть последователей будет скомпрометирована. И никому не удастся их победить.
Я потерла лоб. Здесь попахивало идеологией своего рода сопротивления, причем без явного лидера. Такой стратегии придерживались террористы и ультраправые радикалы христианского толка. По их теории группам сопротивления не стоило противостоять регулярным частям, но такие группы состояли из тактических звеньев, способных действовать в полной изоляции и совершенно самостоятельно. Наконец, поскольку какой-то цепи управления вообще не предполагалось, то невозможно и убить эту «гидру», просто отрубив ей голову. И с течением времени террор превращался в данность.
С переходом в раздел полезных ссылок мои подозрения усилились. Я бегло просмотрела «Христианский путеводитель по компактному оружию», «Манифест патриота», изучила даже детский лепет на тему о конспирации, оказавшись на поле одиночек, аутсайдеров и бомбистов — территории тайно произрастающей злобы и веры в могущество керосина, смешанного с удобрениями из нитрата аммония. Чтение едва ли развлекательное.