По-видимому, он сделал это, чтобы уничтожить улики: отпечатки пальцев, волокна, следы борьбы и вообще все, что угодно. Но если целью убийцы было только это, тогда почему он не сжег весь дом целиком? Нет, за попыткой уничтожить тело явно скрывались иные, более глубокие, мотивы.
Труп в мусорном баке. Если это не символ, то что?
Из закоулков сознания возникло тревожное видение: Брайан остолбенело уставился на картину преступления, а в это время спрятавшийся в доме убийца ждет и потом, после его ухода, выстраивает все в настоящую психическую атаку на мое сознание, заранее готовое к восприятию ужаса.
На улице завывал ветер, облизывая стены дома. Заторопившись, я начала собирать вещи. Нужно как-то навести здесь порядок: убрать ковер, отмыть стены и заново перекрасить все это проклятое Богом место. Потом, уже поворачивая ключ в замке, решила, что Брайан вряд ли будет здесь жить. Скорее всего ни он, ни Люк никогда не переступят порога этого дома.
По всей дороге до побережья дул боковой ветер, жаркий и порывистый. Именно ветер открыл перед нами вид на коренные породы в Санта-Ане, результат эрозии почвы. Волны белыми стадами уходили на запад по сверкавшему под лучами солнца Тихому океану.
Люк ехал в моей машине, и он первым заметил поднимавшееся к вершинам гор бурое облачко. До дома Джесси оставалось ехать минут двадцать. Горы возвышались вдоль береговой линии, и рядом с их вершинами вырастало единственное, неизвестно откуда появившееся облако.
— Это дым, — сказал Люк.
Пригнувшись к рулю, я посмотрела вверх.
— Думаешь, дым?
— Там пожар.
Похоже, Люк был прав. Я включила радиоприемник. Станция транслировала обычный рок-н-ролл для озабоченных белых парней, а природный катаклизм еще не привлек внимания общества. Однако сезон предполагал повышенную пожароопасность, и в это время года заголовки новостей всегда пестрили сообщениями об огненных валах в милю шириной, надвигающихся на дом очередной кинозвезды где-нибудь в Малибу.
В такой обстановке все загорается легко, достаточно щелкнуть пальцами.
В Калифорнии с пожаром сражаются, как с заклятым врагом, борются с этим чудищем и называют не иначе как «Пожар» — с большой буквы «П». Все же пламя является неотъемлемой и жизненно важной частью экосистемы. Иногда оно тонизирует или даже оказывается средством восстановления. На некоторых плантациях огонь используют для роста полезных растений. Там становится бедствием его отсутствие или, точнее, длящееся столетиями искусственное сдерживание. Листва опадает, копится год за годом, и когда искра неминуемо возгорается, огонь становится разрушительным, огромным и не поддающимся тушению.
Если такой пожар подступает в вашему дому, к вашему городу, стоит бороться до последнего.
Через минуту мы лучше увидели то, что случилось. Дым столбом поднимался вверх с гор, стоявших за Карпинтерией, затем расплываясь в огромное облако. Внизу, у основания этого столба, в зарослях чапараля, клубы дыма шли гуще и интенсивнее.
— Я вижу огонь! — Люк показал рукой в сторону пожара.
Не успела я моргнуть глазом, как в клубах дыма промелькнул и исчез быстрый отблеск.
Темп дорожного движения постепенно снижался. Сначала люди просто осторожничали, но если ветер погонит пламя дальше, шоссе перекроют, и такое обстоятельство станет проблемой иного порядка. Стиснутое между горами и океаном, сто первое шоссе было основной трассой, шедшей в Санта-Барбару, так что от него зависела вся жизнь города. Однажды движение в сторону Лос-Анджелеса остановилось на целую неделю. Тогда, несколько лет назад, на сто первом шоссе произошел разлив токсичных химических веществ.
Уткнувшись в вереницу ярких стоп-сигналов, я остановила машину.
— Спорим, сейчас пришлют самолеты? — сказал Люк.
Служба охраны лесов США располагала собственной базой на аэродроме Санта-Барбары, самолеты с которой вылетали на особенно крупные пожары. Тем летом мы уже видели «DC-7S», «C-130S» и «P-3S», летевшие на тушение пожаров в Монтану и Аризону.
Тяжелые на подъем, они отрывались от земли неохотно, ревя поршневыми моторами и занимая всю взлетную полосу. Эти самолеты, как старые солдаты, внушали к себе уважение.
Люк вертелся на сиденье, стараясь получше рассмотреть дым.
— Смотри! — вдруг закричал он. — Номер двадцать третий!
Он показал на блестящую полоску с носом и хвостовым оперением оранжевого цвета, едва различимую на фоне горного пейзажа. Самолет спикировал в сторону дыма и, прежде чем исчезнуть в его клубах, открыл люк, словно для бомбометания. Из-под брюха немедленно отошел вниз заряд красноватой суспензии, накрывший пламя. Спустя мгновение самолет опять появился из дыма, начав набор высоты для ухода из турбулентной зоны над пожаром. Крылатая машина мчалась прямо на нас, направляясь в сторону моря, постепенно вырастая в размерах и грохоча двигателями, пока не пронеслась наконец над нашими головами на высоте всего нескольких сотен футов. Казалось, от рева моторов завибрировали кости.
— Ого! — восхищенно сказал Люк.
— Да уж…
Самолет был уже над морем, направляясь в сторону аэродрома, чтобы снова залить бак.
— Что, если самолет пролетит сквозь пламя?
— Самолеты очень крепкие. Ничего не случится.
— Нужно покрасить самолет в красный цвет, тогда он не загорится.
Люк проводил взглядом постепенно снижавшуюся машину.
— Можно за них помолиться? — вдруг спросил он.
Я взглянула на него с некоторым удивлением:
— Да, если хочешь.
Он закрыл глаза, но тут же открыл снова:
— Можно молиться за всех пожарных летчиков?
Лицо мальчика казалось пронзительно грустным.
— Если хочешь, можешь помолиться за всех летчиков, — предложила я.
Кивнув, он прикрыл глаза.
Я чувствовала, что не в состоянии молиться вместе с ним. Вселенная слишком жестока к маленьким мальчикам, позволяя обращаться с самыми страстными мольбами и вовсе не обещая ответа.
ГЛАВА 13
Когда мы выбрались наконец на Баттерфляй-Бич, Джесси вытащил усталого Люка на пляж. Я отказалась, оставшись наблюдать за ними с бутылочкой холодного пива «Хайнекен» в руке. В воздухе носилась соленая водяная пыль. Мгновенно воспрянув духом, Люк в полном восторге размахивал навстречу волнам тонкими, как проволока, руками. Едва первый вал накатил ему на ноги, Люк тут же завопил:
— Холодно!
Джесси следовал за ним. Оставаясь в сидячем положении, он подгребал руками песок и отталкивался более-менее здоровой ногой. Когда он только купил себе дом в месте, где пляж отделен каменистой грядой, я подумала, что Джесси нарочно ерничает, желая устроить себе репутацию чудака.
Вместо этого Джесси проводил выходные за расчисткой от камней спуска к воде. Теперь он сумел добраться до воды всего минутой позже Люка и тут же исчез в волнах. Догнав отходящий от берега вал, Джесси превратился в грациозное и уверенное в своем теле морское существо, направившееся к Люку в обычном, всегда мощном и свободном, стиле.
Склонив голову набок, я сделала большой глоток, продолжая наблюдать, и тут же заметила над головой другой самолет службы охраны лесов, заходивший в направлении аэропорта.
Вскоре с пляжа возвратились Люк и Джесси. Закутав мальчика в желтое купальное полотенце, я отправила его под душ, определив затем в комнату для гостей. В доме было три спальни, располагавшихся в стороне от гостиной, кухни и столовой.
Когда Джесси въехал через дверь внутреннего дворика, я как раз изучала содержимое холодильника. Решила на всякий случай уточнить, что он предпочитает на обед — лук или пищевую соду. Переместившись к дальней стене гостиной и вытирая полотенцем мокрую голову, Джесси пробурчал:
— Мне некогда.
Затем Джесси поставил диск Джимми Хендрикса под загадочным названием «Электрик ледилэнд». Выкрутив звук на максимум, он отправился в свою комнату, чтобы принять душ.