— А что он такого натворил? — не понял Гварвин.
— Анселен заявил права на мой замок, вот что он сделал. — И, сказав так, Франсуа глубоко-глубоко вздохнул.
— Как такое возможно? — возмутился Гварвин.
Кругом зашумели, загалдели, принялись объяснять историю — все разом и каждый по-своему; и даже кони заржали и затрясли головами, вступая в общий разговор, и волны с особенной силой ударили о скалу и разбились.
— Анселен происходит от старшей ветви семьи — так он сказал, — донесся сквозь общий гвалт голос Франсуа. — Он привез с собой от Парижского короля какую-то древнюю генеалогию…
— Сундук! — выкрикнул один из молодых людей, вытянув шею, чтобы его лучше было слышно. — Старинный сундук с приданым! Точнее — стенка от этого сундука!
— Генеалогическое древо, — продолжал Франсуа. Он поднял руку, призывая друзей к молчанию, и они действительно немного притихли, так что Франсуа де Керуль смог продолжить, не слишком напрягаясь: — Сто лет назад одна из дочерей сира де Керуль вышла замуж во Францию, и ее приданое уложили в большой сундук, а для того, чтобы ни у кого не оставалось сомнений в знатности юной невесты, изобразили на крышке сундука ее генеалогическое древо. Как я уже говорил, много лет об этой ветви семьи ничего не было слышно, но вот явился этот Анселен, мой двоюродный брат, как он себя называет, и с ним прибыл из Франции тот самый сундук.
— Что же, из сундука он извлек ту истину, что ты непременно должен отдать ему замок Керуль? — удивился Гварвин. Праведный гнев весело бурлил у него в груди. — Надеюсь, ты выбросил его вон?
— Он прибыл не только с сундуком, но и с некоторым войском, которое в конце концов захватило мой замок, — уныло проговорил Франсуа. Он опустил голову, потому что теперь ему стало стыдно, не столько за собственное бессилие, сколько за то, что поначалу он обрадовался незнакомому кузену и сам пригласил его к себе. — С ним человек пятнадцать воинов и оруженосцев, и пехотинцев еще человек тридцать. Но хуже всех бородатый великан, которого называют Хунгар, потому что он сущий дикарь родом из Венгрии.
Гварвин подумал, что никогда в жизни не простит себе, если не отправится сейчас же в Керуль и не повидает там дикого великана из Венгрии, не схватится в битве с кем-нибудь из французов и не вышвырнет наглого Анселена из замка Керуль. И все прочие молодые люди думали точно так же.
— Я возьму с собой десять человек, — сказал Гварвин. — И припасов на месяц.
Франсуа наконец поднял голову и посмотрел ему в глаза. Гварвин улыбался.
— А как же госпожа Мари? — спросил Франсуа, и Гварвину почудилась в тоне друга легкая насмешка.
Гварвин махнул рукой.
— У госпожи Мари теперь собственные заботы — она носит ребенка, а меня и знать больше не желает.
Раздался взрыв одобрительного хохота. Гварвина хлопали по спине, дружески подталкивали в бок, а Франсуа де Керуль сказал:
— В добрый час все это совершилось, и теперь я полностью уверен в нашей победе.
Замок Керуль располагался на высокой скале прямо над морем. Одна из его башен являлась продолжением скалы, и окна ее выходили на обрыв, так что если выглянуть наружу, то голова начинала кружиться, и свежий морской ветер гулял по всей башне, проникая в любые закоулки.
Теперь над замком развевались вымпелы Анселена, а над воротами красовалась крышка от того самого сундука, привезенного из Франции, — чтобы желающие могли рассмотреть генеалогическое древо и отринуть всякие сомнения.
Герцог Бретонский получил известие о том, что происходит в Керуле, одновременно от обоих соперников и теперь колебался. С одной стороны, Керуль несомненно принадлежал Франсуа, который после смерти отца принес герцогу вассальную присягу. С другой, Анселен представил несомненные доказательства своей правоты. И к тому же Анселен уже захватил Керуль, так что если герцог признает Анселена захватчиком, ему придется посылать в Керуль войска и ввязываться в маленькую, неприятную войну. Ибо осада замка — самое скучное и дорогостоящее занятие, какое только можно вообразить.
По всем этим вполне понятным причинам герцог медлил и не посылал своих людей, так что Франсуа обратился к друзьям, и те решили справиться собственными силами. Если Анселен будет выдворен (а еще лучше — убит), то герцог с облегчением подтвердит права Франсуа на Керуль, и на том история завершится ко всеобщему удовольствию.