– И по телеку о них ничего, – Юля будто услышала мысли Арсеньева, что его так порадовало…
Прекрасная девушка! Немного своенравная, не очень образованная, но… В конце концов, он ведь не всю жизнь собрался с нею провести!
– А ну их в… – выругалась она, что иногда ей очень даже шло.
– Точно! Ну их еще и на… – подыграл Арсеньев.
– А если, например, – озабоченно проговорила Юля, – все совсем наоборот? Не они выросли, а мы почему-то уменьшились?
– Ага! – рассмеялся Арсеньев. – И вся наша одежда уменьшилась. И рюкзаки, и палатка. Просто мы прошли сквозь какую-то аномальную зону. И вот эти сигареты…
Он достал пачку «Мальборо», прикурил на ходу две штуки, одну протянул Юле. Та приняла изящную отраву с легким поклоном.
Наконец, они вышли из деревни и оказались на лесной опушке. Здесь царил зной, жужжанье, стрекот…
– И куда дальше? – спросила Юля.
– В лес, – лаконично ответил Арсеньев.
Ее родители наивно полагали, что она будет жить на турбазе, питаться в столовой, один раз предпримет короткий поход с однокурсницами и так далее. Пусть это и было в какой-то степени опасно, например, гипотетическая столовая, но они отпустили Юлю без особых возражений.
Если бы они узнали, что их дочь собирается провести пять дней в одном из самых медвежьих углов России, варить еду на костре и примусе, то сочли бы план просто неприемлемым – ни о какой поездке и заикаться не стоило.
Но реальность оказалась настолько страшной, что маму и папу уж точно бы хватил кондратий, – только от самой мысли, что их семнадцатилетняя дочь собиралась прожить все эти дни и ночи в одной палатке с человеком, возраст которого приходился как раз на промежуток между ее матерью и отцом.
Арсеньева звали просто – Иван Васильевич. Вряд ли его покойные родители имели намерение прославить знаменитого Рюриковича, но сам Арсеньев порой глубоко задумывался о судьбе первого русского царя.
А вот фамилия Юли была Каменская, а это ужасно!
Ивана Арсеньева и Юлю Каменскую связывали отношения учителя и ученика. Иван Васильевич (в просторечии – Иванвас) служил преподавателем словесности в одном из медицинских училищ города Брянска, а Юля в этом училище, можно сказать, «училась».
Честно говоря, она туда просто ходила и валяла там дурочку, чтобы в конце этого процесса получить корочку.
И вот однажды утром она заметила, что все медулище на нее как-то странно смотрит. Юля шла через вестибюль, а девчонки поворачивали за ней головы, будто она была каким-то магнитом любопытства.
На лестнице продолжалось то же самое. Юля забежала в туалет второго этажа и с удивлением изогнулась перед зеркалом, словно исполняя какой-то танец. Она подняла руки и заглянула себе под мышки, перекинула тяжелую косу с левой груди на правую, рассматривая шею, повернулась на мысках, изучая ноги со всех сторон. Ростом Юля была гораздо выше этого жалкого зеркала, поэтому ей пришлось и вприсядку пойти…
Никаких засосов на шее не было. Впрочем, их и не могло быть. С одеждой также все тип-топ: из-под короткой юбки ничего не торчит, белые гетры настолько чисты, что кажется, будто они сотканы из стирального порошка, который белее самого белого…
Хороша, спортивна, быстра! Неужели и сегодня он (Иванвас) не удостоит ее ни единым взглядом?
В коридоре к Юле подошел Петя Романов и, ткнув огромным пальцем ей в грудь, строго сказал:
– Каменская!
– Ну и что?
– Как что? – удивился Петя. – Каменская же!
Этот Петя хотел стать великим хирургом, резать и сшивать, ковырять и давить. Пока же он выполнял в училище одну важную, тайную и довольно скользкую миссию…
А на уроке продолжился этот странный кошмар внимания: все шушукались, постоянно поглядывая на нее. Урок вел, между прочим, сам Иванвас. На сей раз, он нес будущим медсестрам «Слово о полку Игореве», раскидывал руки в стороны, словно огородное пугало, помахивал ладонями, изображая плавное течение древнерусского языка.
И совершенно не обращал внимания на Юлю Каменскую.
– Если вы будете читать правильно, то получатся настоящие стихи. Дело в том, то в те далекие времена мягкий знак произносился примерно как «е», а твердый – как «о». Вот послушайте: «А Игоре князе поскочи горнастаемо ко тростию…»
В конце концов, Юле пришла записка:
«Браво, Каменская!!!»
Да что она такого сделала сегодня?
Оказалось, что она все сделала вчера. Потому что по телеку пошел какой-то дурацкий сериал, где главной героиней была именно Каменская, суровая, роковая женщина-вамп.